Но чего же она боялась? Она должна знать, что он никогда не причинял ей физической боли, вне зависимости от того, что между ними происходило. Он хотел иногда укротить ее нрав или подчинить ее своей воле, но никогда не желал уничтожить ее. Неужели она это забыла? Неужели она забыла все, что они пережили вместе?
Нет. Брэм не мог в это поверить. Когда он обнимал и целовал ее, она таяла в его объятиях. Он надеялся, что со временем смог бы приручить ее и, возможно, даже простить ее.
— Какие странные мысли.
Низкий голос прозвучал из темноты и заставил Брэма вскочить и взяться за свой револьвер. Он выхватил его и направил в темноту перед собой, когда вдруг оттуда возник Мика.
— Черт, Мика, — взорвался Брэм, пряча револьвер. — Не шути так ни с кем. Я мог бы застрелить тебя!
Мика — огромный, широкий с мудрым взглядом — улыбнулся и уселся рядом с ним.
— Сомневаюсь. Я здесь уже минут пять. — И без всякого перехода вдруг спросил: — Ну как там твоя девочка?
— Тяжело, — Брэм скривился, затем, прищурясь, поглядел на брата. — Но как ты узнал про нее?
— Когда ты уезжал из Огайо несколько недель назад, ты сказал, что собираешься вернуть ее. — Он хихикнул. — Но никто из нас тогда не предполагал, что тебе придется сделать ради этого.
— Только не говори мне, что новости ты узнал из газет в Огайо.
Мика пожал плечами.
— Я не мог, потому что я давно там не был. — Он игриво толкнул Брэма в бок. — Черт возьми, Брэм. Я пытался найти тебя всю прошлую неделю. Если бы ты не был так скрытен со мной относительно своих планов на будущее, я бы застал тебя еще в Балтиморе — это бы спасло меня от множества приключений на дорогах. В конце концов я выследил тебя, когда ты направлялся в Солитьюд, и сделал остановку в Кейлсборо. На протяжении всего пути сюда я только и слышал, что знаменитую М.М.Дюбуа украли прямо во время свадебной церемонии. Женщина, которая мне это рассказывала, была в списке приглашенных. Я думаю, она бы упала замертво, если бы я сказал ей, что я родственник той самой скотины.
— Скотины?
— Это ее слова, а не мои.
— Черт возьми! Почему я — единственный человек, который понимает то, что я вынужден был так поступить?
Мика хмыкнул.
— Я думаю, что проще было бы постучать ей в дверь утром предыдущего дня и заявить о своем возвращении.
— Возможно.
— Но ты хотел устроить спектакль. Ты хотел быть уверен, что у нее не будет пути назад.
Брэм понял, что он не может оспорить это.
Мика рассмеялся, откинувшись на траву.
— Ты по-прежнему любишь ее?
Брэм раздраженно взглянул на брата.
— Прекрати, Брэм. Мы все знали, ты обожал ее с того лета, когда они с отцом приехали в Солитьюд, — сказал Мика. — И она была без ума от тебя. Невозможно было находиться в одной комнате с вами.