— Косых его и стрелил, больше некому. Я все там обошел, не было там засады. Ни единого следа в тайге нет, а там еще, я прикидывал, стрелять по дороге только с одного места можно. Да и то очень верный глаз нужен, чтоб попасть в седока.
— Зачем ему убивать было Панкрата?
— Зачем да почему… Какая вам от того разница! — встрял в разговор Сила. — Брат сказал, завтра по всей этой стороне казаки да и охотники-добровольцы имать вас будут.
Семен с Федором переглянулись. На север уходить без припаса, без оружия — верная погибель, этот вопрос уже обсуждался ими. Только на юг, за Ангару.
— Уходим немедля. Лодка нужна в ночь, пригонишь, Сила?
— Пригоню, только с вами пойду, чтоб назад вернуть, а то лодка пропадет, сразу все поймут, на той стороне искать кинутся. К белому камню, как стемнеет, выходите.
— Хорошо, Разбоя забирай с собой, оставь его в селе, лодку пригонишь, три раза филином крикни. Это ладно, теперь сюда гляди. По этой стороне ниже у ручья зимовье наше. Там мясо, медвежатина вяленая, назад придешь, лодкой встань ниже, где ручей впадает, да и перетаскай. Увезешь своим.
— Хорошо, Федь, пошел я. Разбой, пошли!
Разбой непонимающе повернул морду к хозяину.
— Иди домой! — получил он подтверждение от Федора.
Вильнув лениво хвостом, Разбой потрусил вслед быстро уходившему мальчишке.
До темноты оставалось два-три часа. Надо было еще многое успеть, и Федор с Семеном поспешили к зимовью.
«Ну и день сегодня, сколько всего…» — думал Федор, укладывая мешок.
— И зачем было Косых убивать Панкрата? А, дядя Семен? Как думаешь?
— Видно, есть на то причина! Просто так кровушку не стал бы Косых пускать, не дурак он. Ты ж знаешь, он рука правая Никифорова. Значит, все с ведома хозяина сделано и по приказу его. Придет время, правда откроется, а может, и нет. Смотря от того, нужна она кому будет али нет. В жизни так бывает, что все знают, как оно взаправду было. Да только никому этого не надобно, потому все вид делают, что все и было иначе. Много людей, Федор, в обмане всю жизнь живут, знают о том, но себе не признаются и живут, будто не знают.
— И как так живут?
— Думают, что счастливо.
— А ты, дядя Семен, счастливо живешь?
— Особенно когда тебя встретил, вот с этого, Федька, момента счастья мне и привалило!
— Я всерьез, а ты…
— А и я не шучу совсем. Главное богатство, Федор, — это не золотой песок в кисете, конечно, хорошо, когда он за пазухой лежит, а друг верный, на которого в любую минуту положиться можно, оттого уверенность в делах своих чувствуешь. А где уверенность есть, там всегда — и фарт, и радость. А когда радость в душе, тут и счастье человеческое. Никак счастье без радости быть не может. Выходит, на радость встретил я тебя, Федор, друга надежного в тебе нашел, аль не так?