С трудом поднявшись, они смахнули пот с лица, перекатили пушку.
– Ну, парни, еще одно дело, и вы свободны. Надо ящики со снарядами к пушке перенести.
В темноте с трудом нашли схрон с ящиками и перенесли их к пушке.
– Все, парни, теперь по домам. Дальше уже я один.
– Как же ты один-то? Я останусь, помогу, – вызвался Мыкола.
– Я сказал – один останусь. Стрельну завтра несколько раз и буду ноги уносить. Пушку жалко, но придется ее бросить. Вам рисковать ни к чему, да и уйти одному легче.
– А если?..
– Выполнять приказ, без всяких «если»!
Парни потоптались в нерешительности. По всему выходило, что давать бой завтра будет один Александр. Стыдновато им уходить было, вроде бросают товарища.
– Свидимся еще, парни. Через два дня – в урочище.
– Точно, дядько?
– Я тебя хоть раз обманул?
– Тогда до встречи! – облегченно выдохнул Мыкола.
Эх, знать бы еще, удастся ли уйти после стрельбы?
Парни ушли, в ночной тишине стих шорох их шагов. Можно немного и самому передохнуть. Тяжеловато далось перетаскивать пушку, вон – рубаха на спине насквозь мокрая, и руки дрожат от напряжения.
Александр посидел немного на станине, потом прилег. Все равно ничего не видно, и, пока не забрезжит рассвет, сделать ничего нельзя. Он даже вздремнул неожиданно.
Проснулся от звука мотора. Это на аэродроме для прогрева запустили двигатель.
Саша протер глаза, зевнул. Темень вокруг посерела, стали видны контуры кустов, растущих поблизости.
Александр раздвинул станины, подпрыгнул на сошниках, вгоняя их в мягкую землю. Снял с плеча винтовку, повесил ремнем на край щита, открыл затвор. Зашел спереди, оглядел пушку. Хоть и низенькая – едва выше пояса, а замаскировать надо.
Он наломал веток, укрыл орудие. Хотя бы первые два-три выстрела маскировка поможет ему остаться незамеченным, и несколько минут он выгадает. На такой короткой – метров четыреста – дистанции стрелявшую пушку все равно не скроешь. Засекут по вспышкам, пыли, звукам выстрелов.
На востоке светлело. На аэродроме уже стали видны самолеты, вокруг которых суетились механики. Пора готовиться.
Александр подтащил ящики со снарядами, уложил их возле правой станины, открыл. На крышках – маркировка. «Так, 53-О-240, 53-Щ-240. «О», похоже, осколочные. А что такое «Щ»? Ладно, начну с осколочных».
Александр встал на колени слева от ствола. Низковата пушечка, крутить маховички наведения можно или стоя на коленях, или согнувшись в три погибели.
Дернув за рычаг, он опустил клиновый затвор и через ствол посмотрел на аэродром. Так, высоковато ствол задран. Покрутив маховичок вертикальной наводки, Александр опустил ствол.