Иеромонах окинул взглядом притихших друзей.
– Маловерие начинает давать о себе знать! – улыбаясь, произнес преподаватель. – Тогда вернемся в родную альма-матер…
В наших духовных академиях и семинариях, уж поверьте на слово, на протяжении трех веков происходят зачастую необъяснимые наукой, весьма загадочные и таинственные явления.
Тот, кто всего лишь искренне захочет, тот сам окунется в них, как в сказку. Кто же в это еще и уверует, тот и сам вскоре пройдет некие запредельные испытания. А кто при этом еще научится любить и сохранять верность юношеской дружбе, тому откроются и радость молитвы за ближнего, и вся боль окружающего нас мира.
А тех же из семинаристов, кто сумеет-таки взлелеять в своем юношеском сердце христианскую любовь ко всему миру, того Творец наделит удивительными талантами.
Это касается каждого, кто всего лишь переступал порог этих учебных заведений, где тесно переплелись историческая быль, сказочная история и даже настоящая борьба, когда за юношеские сердца и души Христовых новобранцев скрестили свои мечи воины добра и наемники зла.
И все это происходит и в наше время с вполне реальными людьми, с семинаристами, окунувшимися в таинства нашей Церкви, и ставшими впоследствии героями уже новых и, я бы сказал, современных сказок…
– Это вы о своем курсе говорите? – спросил его Лебедев.
– Не о всех, естественно. Кому-то для того, чтобы понять все, что происходит вокруг, нужен был всего лишь один год, кому-то понадобились все четыре, пока длилось их обучение, а кому-то не хватило и всей их последующей жизни во Христе, даже при том, что они стали хорошими священниками. Сказать, что семинаристы, особенно в первый год обучения, не сбиваются в группы по два, три, а то и более человек, было бы неправдой. Да вы этот период и сами прошли. А потому и не сидели бы сейчас передо мной вместе. Причины тому самые различные. Это и банальное территориальное родство в пределах границ одного района, области или республики. Следующее деление уже по национальному признаку. Далее идут те, кто обособляется по причине якобы имеющегося у них «опыта» в церковном служении. Кто-то из них читал на клиросе, кто-то пел в церковном хоре, а кто-то помогал в алтаре…
Самые небольшие образования составляли группы семинаристов, объединившиеся по родству духа, правда, у них хватало ума не афишировать причины своего братания. Они же отличались кротостью и смирением, в отличие от некоторых, кто ретиво осенял себя крестным знамением вне зависимости от того, что было перед ним: икона или настенные часы.