– Зачем ты меня спас? – тихо спросил он.
– А ты что учудил, бесов решил потешить?
– Я все равно в этом мире никому не нужен: ни отцу, ни тебе…
– О, как тут все запущено-то… Ты думаешь, что ты себе жизнь бы таким образом облегчил? Нет, чадо… На будущее, чтобы ты знал, скажу: смерть, она, в отличие от электрички, точно по расписанию за нашими душами приходит. Минута в минуту, установленную для каждого из нас Творцом.
Илья неожиданно заплакал.
– И всякий соблазн покончить с собой пораньше оборачивается уже настоящей трагедией, так как ты действительно отсюда уже уходишь, а вот там, – и монах указал пальцем в небо, – там… не будешь принят… Вот тогда-то твоя душа и поймет, что такое болтаться, как говно в проруби…
Утром следующего дня настоятель вызвал к себе своего келейника.
– Олег, съездишь сегодня на остров Безымянный… Говорят, что Виссарион там снова из кого-то беса изгонял. Пробудешь там пару дней и сам все своими глазами увидишь… И потом, перед отъездом скажешь ему, как бы невзначай, что слышал, якобы Владыка хочет его перевести в областной центр, что там есть много одержимых, а благословить на их отчитку… некого…
– Правда призовет?
– Поманим, глядишь, и сам приедет. От такого еще никто не отказывался. В золоте сможет купаться…
Монах и спасенный им Илья сидели уже в часовне и продолжали начатый разговор.
– Ты думаешь, за то, что ты мне жизнь спас, и я теперь тебе в ножки упаду? – сказал ему монах.
– Ты сам меня в этот монастырь привез, я не просился… – начал в ответ Илья.
– Это не я, это Господь Бог дал тебе шанс выбора… Эти люди не просто так появились на нашем острове… Это ты их призвал сюда. Точнее, тот, кто в тебе действительно есть. И тот, кто тобой действительно помыкает.
– Бред какой-то, – сказал ему в ответ Илья.
– Может быть… и бред. А может быть, и нет. Пойдем… – сказал монах и увлек Илью за собой в часовенку.
Там он взял позолоченный крест, лежащий на аналое, и неожиданно повернулся к Илье лицом.
Солнечный луч, уже пронизавший оконце часовни, обращенное на восток, мгновенно, отразившись в кресте, ударил по глазам Ильи.
Тот зажмурился, а его лицо стало вдруг искажаться. Он весь затрясся и взревел:
– Убери крест…
– Перебьешься! – спокойно ответил Виссарион.
Старушки, находящиеся в часовне, упали на колени и стали олиться, прося у Господа помощи сразу обоим: и монаху, и Илье.
Через несколько мгновений юноша снова принял свой обычный вид…
– Что это было? – спросил огорошенный случившимся Илья.
– Ты сам все понял и услышал, – ответил ему монах.
– Я, я не хочу… с этим жить… Помоги мне, Виссарион. Ты же можешь.