— Если это не будет чем‑то личным. — Вздохнув, кивнул я. Всё равно ведь не отвяжется. Настырная.
— Тогда, чего стоишь? Читай уже! — Нетерпеливо воскликнула она, толкнув лежащее на столе письмо в мою сторону. Покачав головой, я усмехнулся и, разорвав конверт, вытащил из него листок дорогой бумаги. Дочь Завидича потянула носом воздух и ехидно заулыбалась. Ну да, бумага оказалась не только дорогой, но и надушенной.
— У братика появилась воздыхательница? — Не сдержалась Хельга, но я её проигнорировал, сделав вид, что полностью погружён в чтение. Если дать сестрице хоть малейший повод, она меня просто достанет. Проверено.
Глава 9. Добрый вечер, а что это значит…
Как и ожидалось, в послании действительно не было ничего, что я мог бы назвать «личным». Просто родственницы Михаила решили напомнить о себе и попенять мне на долгое отсутствие. Очаровательно. Давайте плюнем на подставу на балу и продолжим общение как ни в чём ни бывало… Змеиный сад! Ненавижу такие вещи, они мне обрыдли ещё в той жизни, а участники всех этих «великосветских» интриг, мнящие себя хитрейшими и умнейшими в гадючнике под названием «свет», не вызывают ничего кроме омерзения. И это несмотря на тот факт, что сам я, ввиду малого возраста, почти не попадал в сферу их внимания.
— О… как интересно! — Не удержавшаяся и таки заглянувшая мне через плечо, проговорила Хельга, дочитав письмо. Нет, будь у меня такое желание, и чёрта с два бы она смогла бы до него добраться, но… я действительно не считал это послание чем‑то важным, так что пусть его.
— Разве? — Равнодушно спросил я. — По — моему, тут нет ничего такого. Обычное приглашение в гости… которого я не приму.
— «Обычное», вот как? Значит, эти девочки действительно в чём‑то сильно провинились перед тобой, а? — Улыбнулась сестрица. Я резко обернулся.
— С чего ты это взяла?
— Ой, не держи меня за идиотку, братец! — Фыркнула Хельга. — Иначе, с чего бы этим девицам присылать тебе письмо с предложением примирения и дружбы? Да и сам ты уж больно нервно реагируешь. Так что, расскажешь, что за чёрная кошка между вами пробежала?
— Примирение, дружба? — Удивился я, разворачивая листок послания и, пробежав по нему взглядом, пожал плечами. — Ты что‑то путаешь.
— Ну, братец… — Опечаленно покачала головой Хельга. — Ты меня разочаровываешь. Впрочем, все вы мужчины такие.
— Какие? — Я с подозрением уставился на дочь Завидича.
— Толстокожие и непонятливые. — Припечатала в ответ сестрица и ткнула пальцем в одну из строчек письма. — Вот, горе ты моё, читай внимательно, от сих до сих.