«Крыса! – поняла Алиска. – Вот зараза! Значит, не снилось! Подо мной она!»
Девочка крыс не боялась, как и любой другой живности, испытывала лишь неприязнь к серым грызунам.
– Гадина! – Она принялась искать обнаглевшее животное в складках ватного одеяла, затем в ногах, где валялись пересушенные веники для бани. – Куда ж ты сховалась? – Алиска услыхала возню в изголовье, мгновенно перевернулась и, прыгнув кошкой, засунула руки под подушки, сноровисто обыскивая войлочную подстилку. Наконец ей удалось захватить зверя правой рукой, и, вытаскивая его на свет божий, девочка уже представляла, как швырнет мерзкую тварь о стену с потрескавшейся штукатуркой. Она было уже замахнулась, но крыса отчаянно запищала, словно чувствовала, что ее убивают.
«Крысеныш, – решила Алиска, слегка разжав пальцы. – Так и есть, – убедилась, увидев розовую кожу. – Новорожденный!..» Девочка раздумала убивать зверька, открыла ладонь – и на долгую минуту лишилась дара речи. В ее руке, подергивая ручками и ножками, лежал голый человечек со сморщенным личиком, едва больше указательного пальца Алиски. Он был мужеского роду и плакал бисерными слезами.
– Живой! – проговорила девочка и охнула, возбужденная доселе невиданным чудом природы: – Гном! Я гнома поймала! – В душе рождалось что-то вроде нежданного праздника – гномик, гномик, собственный! – а потом решила, что это не простой гномик, а самый что ни на есть настоящий смурфик из иностранного мультфильма, который она не видела, но многие девчонки из класса смотрели во Владимире и потом восторженно рассказывали о маленьких смешных человечках. – Так ты смурфик? – шепотом спросила человечка девочка. Найденыш перестал плакать и теперь смотрел крохотными глазенками на Алискино лицо. – Какой ты хорошенький!
От нескончаемого шепота проснулась бабка Ксения и, как всегда неожиданно, сунула голову между печными занавесками, отделяющими лежанку от горницы, и, разглядев в первых лучах солнца правнучку, стоящую на коленях и держащую на ладони нечто шевелящееся, громко вскричала:
– Это что такое?!
Алиска от неожиданности вздрогнула и ненароком сжала тельце смурфика. Гномик, сдавленный детскими пальчиками, заплакал по-человечьи, словно малый детеныш.
Справившись с испугом, девочка обернулась к бабке и высказалась зло:
– Старая дура! Че опять пугаешь?!
– Это что такое, я спрашиваю? – Ксения ловко вскочила на лавку и тянулась к шевелящемуся в руке Алиски существу. Ей в голову пришла ужасная мысль. Икнув, она схватила правнучку за волосы и задергала их, причитая: – Как ты могла?! Маленькая сучка! Тебе же тока тринадцать! От кого выкидыш зацепила?!!