- Они обязаны знать, - заметила адмирал. - Но у вас хватило здравого смысла позволить им делать свое дело и силы воли, чтобы вернуться. Вы молоды и естественно совершаете ошибки...
Исмэй подумала об их первой попытке вступить в бой, когда она настояла на слишком высокой скорости выхода на расчетную орбиту, и они промахнулись. О проблемах в навигационном компьютере тогда еще не было известно, но это ее не оправдывало.
Адмирал продолжила, привлекая ее внимание:
- Но, полагаю, у вас есть характер, чтобы стойко все перенести. Идите на суд, примите пилюлю, какой бы горькой она ни была. Удачи вам, лейтенант Сьюза.
Адмирал встала. Исмэй тоже поднялась, приложив немалое усилие, и пожала протянутую руку. Сейчас она была свободна, хотя не знала, куда ей идти, и что случится с ней дальше, но... там, где сжимался горький комок, теперь тлел теплый свет.
Эскорт, ожидавший ее снаружи, дал ясно понять, что она направляется в карантинную зону, отведенную специально для них на флагмане. Пели и несколько других младших офицеров были уже там и с мрачными лицами размещали свои вещи в кабинках.
- Что ж, живьем она тебя не съела, - заметил Пели. - Полагаю, моя очередь идти. Какая она?
- Серрано, - ответила Исмэй.
Этого было достаточно; она не собиралась обсуждать адмирала на борту флагмана.
- Будет трибунал, но это вы и так уже знаете.
Они мало говорили на данную тему, только касались и тут же переводили разговор в другое русло.
- Сейчас я рад, что ты старше меня по званию. Хотя неприятности у нас всех.
Исмэй не жалела, что с нее сняли обязанности командующего офицера, но на мгновение ей захотелось вернуть их, чтобы приказать Пели заткнуться.
Надо было чем-то заняться. Ей потребовалась всего пара минут, чтобы разместить свои вещи в шкафчике, который ей предоставили, и подумать о том, как наверное был возмущен офицер, чье место она заняла, ведь ему наверняка приходится сейчас делить шкафчик и каюту с кем-то еще. Потом Исмэй посмотрела на пустые стены, на группу таких же как она мятежников, собравшихся в крошечной кают-компании, которая будет всем их миром, пока адмирал ни решит, что делать с ними дальше, и легла на койку, желая забыть о последних ужасных событиях, к которым снова и снова возвращались ее мысли. И почему с каждым разом они становились хуже и хуже?
***
- Конечно слушают, - воскликнул Пели.
Исмэй задержалась у входа. Все четверо сидели в кают-компании.
- Надо полагать, они записывают все, что мы делаем и говорим.
- Стандартная процедура, - заметила Исмэй. - Даже в обычных обстоятельствах.