— Значит, у Тимура нет других детей?
— Не знаю. Может и есть, но…
— Он решил пожертвовать тем, которого не знает, который ничего для него не значит. Как и его мать, — закончила она почти шепотом.
— Прости.
— Не извиняйся. Значит, выбора нет, — она стала ходить по комнате. — Уйти мы не сможем?
— Вряд ли, да и куда?
— А Света? — она остановилась, пораженная пришедшей в голову мыслью.
— Скорей всего, тоже, — я отвернулась.
— Ира родила?
— Она отказалась от ребенка.
— Значит, остались мы с Игорем. Есть идеи?
Идей не было. Часы показывали половину одиннадцатого.
Мы перебирали варианты бегства, как кухарка крупу, один за другим, даже самые фантастические. Самым реальным было прыгнуть в машину и гнать, пока возможно. Пусть небольшой, но шанс уйти был. Дальше вставали одни знаки вопроса. Главный — куда? Я перебрала все карты в поисках места, максимально удаленного от переходов и северных пределов Седого демона. Нашла. Но проблему это не решило, пока активен артефакт, Семеныч всегда знает, где они находятся. Оставить артефакт — вообще не вариант. Замкнутый круг, бегство без медальона невозможно, а с ним не имеет смысла. На освященную землю податься? Так надо оставлять Игоря, и тогда его заберет отец, а именно этого мы и пытаемся избежать.
Мысли бегали по кругу, и мы вслед за ними. Бежать наобум, без плана — последнее дело, и, если святые не явят одно из чудес, мы обречены. Был еще один вопрос, который я пока побоялась произнести вслух, но который занимал меня не на шутку. После того, как я помогу Миле, смогу ли вернуться? И как быстро из меня вытянут подробности нашего побега? Куда ни кинь — всюду клин. Малыш заснул, и Мила понесла его в спальню.
Одиннадцать.
Я на минуту закрыла глаза, а когда открыла, в комнате никого не было. Я вскочила, гостиная была пуста. Нехорошее предчувствие горьким привкусом разлилось по языку. Я бросилась в спальню. Никого, лишь детские вещи разбросаны по кровати да тихонько от сквозняка постукивают ставни. Я подошла ближе, так и есть: окно не заперто, лишь прикрыто. Я стукнула кулаком по подоконнику и кинулась обратно в гостиную.
Двенадцать десять.
Я затрясла головой. Невозможно. Я не спала. Я не могла заснуть, даже если бы захотела, не в такой ситуации. Что-то произошло! Каким-то образом они устранили меня на целый час. А ведь мы поверили. Я поверила Кириллу, что у нас есть обещанное время. Паника отвратительными холодными пальцами забиралась внутрь, заставляя дрожать, сердце билось в ушах грохотом барабанов.
Мила доверилась мне, и доверила самое дорогое, а я подвела ее. Они забрали девушку, и, если она не откажется от сына, умрет. Они оба умрут. Без раздумий я пошла к выходу. На крючке у двери на кожаной петле чехла висел охотничий нож, подарок Пашки, черная кожаная рукоять, дымчатое навершие, лучшая сталь в этой половине мира. Жаль не серебро, но времени лезть в тайник не было, его у меня украли. Что-то кольнуло в висок, когда я подумала о ядовитом металле, но я отмахнулась, для головной боли времени не было. Я сдернула ножны, боец из меня по-прежнему никакой, я не врала Миле, учить некому. Но какое это имеет значение?