— Шансы, что пропала твоя Алиса, три к пятидесяти.
— Понимаю, — снова согласилась я, надевая ботинки, по мне так даже такая вероятность слишком велика.
— Тогда не пори горячку.
Я зашнуровала левый и взялась за правый.
— Ольга! — повысила голос подруга, я кивнула, что слышу, не отвлекаясь от шнуровки. — Уф, — она выдохнула, как-то разом растеряв боевой пыл, — Оль, давай сначала к старику сходим, а? Может, он знает больше, у него доступ шире… Сама знаешь, там, на третьем году, человек пятьдесят, а сбежало всего трое.
— Исчезли, — поправила я, то, что Пашка пыталась сыграть человека, не произвело особого впечатления.
— Пятнадцать минут. Это все, о чем я прошу. Потом отойду в сторону, и делай все, что угодно, — она подняла руки в примирительном жесте.
— Хорошо, — ответила я, пятнадцать минут ничего не решат, я дольше буду решать, в какую сторону пойти, — идем. Только стол на место поставь и комп выключи.
Я не стала оборачиваться, чтобы порадоваться удивлению на лице подруги. Шелест ковра, деревянные ножки стола заскребли по полу. Я дождалась характерных щелчков мышки, ведь, чтобы выключить компьютер, ей пришлось повернуться ко мне спиной, и быстро, стараясь не делать лишних движений и не задерживать дыхание, так как на такое местные обращают внимание в первую очередь, достала из заднего кармана столовый нож и сунула его в правый ботинок. В фильмах такой трюк происходит без сучка без задоринки, реальность оказалась жестокой. Нет, явидь не заметила моих манипуляций или сделала вид, что не заметила. Твердая поверхность ножа тут же впилась в кожу лодыжки, а когда я подвигала ступней, съехала куда-то вбок, стало еще больнее. Надо было хоть примотать его чем-то что ли, хоть резинкой какой.
— Все нормально? — спросила Пашка, и я едва не подпрыгнула, уж очень тихо она подошла.
— Ага, — я тряхнула ногой и страшное оружие против нечисти вообще провалилось к ступне, — Прекрасно.
Я подняла рюкзак, сняла с вешалки ветровку и, стараясь не прихрамывать, вышла из дома. Н-да, через всю дверь шла широкая трещина, засов был выгнут и почти вырван с мясом.
— Ремонт я оплачу, — выходя следом, сказала Пашка, ни капли сожаления в голосе, лишь голая констатация факта.
По первости дверь мне сносили часто, теперь уже реже, примерно раз в полгода, и далеко не все были столь любезны, чтобы возмещать расходы.
Староста встретил нас неприветливо, по встрепанную макушку закопавшись в книги, тетради и отдельные исписанные символами листочки. Монитор компьютера выглядывал из этого хаоса, ожидающе помаргивая курсором.