В общем, если раньше я относилась к общественно полезным работам с должным вниманием, то к концу недели их статус очень упал в моих глазах, а также упали их полезность, необходимость и неотложность. Оттого я и позволяла себе легкое ерничанье. Мы пришли к некоему компромиссу. Я выполняю задания, даже самые дурацкие, а он не обращает внимания на глупые шутки и прочие упражнения в остроумии. Ну, при условии, что меру я все-таки знаю.
— Утром вышел на связь посредник, — старик побарабанил пальцами по столу, — у него увели товар.
Я вежливо молчала. История с гостем-профессором тоже начиналась, как увлекательный детектив. Сейчас же вполне может оказаться, что надо в магазин за продуктами съездить.
— Сергея по голове тюкнули. Товар забрали, не заплатив. Посредник в больнице.
— Пошлите Тёма. Злодеи будут тут через полчаса, раскаивающиеся и готовые возместить ущерб в десятикратном размере.
— Охотник сейчас в серой цитадели, — Семеныч поморщился.
Ничего удивительного, ночь на Ивана Купала празднуют и люди, и нечисть. Особенно нечисть. Если славяне жгли костры, собирали травы и выслеживали ведьм, то ведьмы охотно давали себя выследить наедине где-нибудь в укромном местечке, а уж о пропавших искателях цветущих папоротников и загулявших искателей приключений, которых хватились лишь на следующий день, я вообще молчу. Праздник должен быть всеобщим, в самом полном смысле этого слова. Семенычу, наверное, тоже хотелось гульнуть в серой цитадели, но монаршего приглашения удостоились не все, меня, к примеру, минула чаша сия, не представляете, как я расстроилась, аж до слез. От облегчения.
Я вздохнула и стала слушать дальше.
— Товар — материнские амулеты. Три штуки. Два уже настроенных. Один нет.
В том, что ведьмак зарабатывал на продаже колдовских штучек, не было ничего особенного, этим занимались многие. Это не возбранялось. В отличие от тех же многих, наш староста предпочитал не иметь дел с людьми напрямую, а нанимал посредника, который работал, пока мог, хотел и был жив, потом искал следующего. Посредник брал заказ, ведьмак изготавливал товар, посредник сбывал его и получал процент. И вот теперь проверенная схема дала сбой, кто-то ушлый обманул нашего старика и едва не прибил посредника. Я уже не завидовала этому «кому-то».
Больше вопросов вызывал сам товар. Материнский амулет настраивался на пару: родитель — ребенок. У нас тут рождаются разные дети, от разных союзов или случайных встреч. Пары бывают не очень гармоничные, принадлежащие не только к разным весовым категориям, но и к разным видам. В плане силы и способностей встречаются такие перекосы, что один может, играючи, убить другого и даже заметить не сразу. Иногда и люди умудряются в такие браки вляпаться. Все бы ничего, но дети, как правило, наследуют за одним из родителей либо силу, либо слабость. Амулеты нужны для защиты таких разных близких людей друг от друга, чтобы даже неразумные младенцы с когтями в полсантиметра не могли причинить слабому родителю вред. Или, наоборот, мать с инстинктами охотницы видела в отпрыске не добычу, а родную кровь. Настраивались амулеты просто: капля крови родителя, капля крови ребенка, крэкс, фекс, пекс. Амулет выстраивает тонкую родственную нить связи от одного к другому. Связанные подобным образом знают о кровном родстве на подсознательном уровне и не испытывают желания съесть более слабого.