— Итак, раз, два три…
И мужчины снова запрыгали. Тут-то я и поняла, что не все предусмотрела. Коварные гоблины как сговорились: все время, оступаясь, падали на Рунеро, причем очень удачно. То локтем заедут под дых, то ноги придавят, то еще что. И я поняла: группа знает не только про нападение, но и про отношение их старшего ко мне.
— Реван!
Все замерли.
— После своих занятий ко мне в кабинет! Урок закончен, тренируетесь без меня, завтра проверю. — И, повернувшись к Рунеро, добавила: — Пойдемте в медпункт, там есть прекрасная мазь, а потом мы выпьем кофе в столовой.
И, зыркнув через плечо, встретила лишь чуть прищуренный взгляд старшего группы, который словно говорил: «Глаз с тебя не спущу».
Упрямый несносный гоблин! Ведь навредит же себе!
***
Расположившись за столом, я смотрела, как от чашки с кофе поднимается струйка дыма, устремляясь вверх. Рядом сидел и молчал Рунеро. Видимо, обдумывал с чего начать разговор.
Я не знала, что мы можем сказать друг другу после последнего общения…
— Магистр Дакар, вы избегаете меня?
— Ну что вы… С чего бы это? — пробормотала я, смотря в чашку.
— Вот и я так думаю, с чего? В университет я приехал по делу, что поручил мне император, Последние дни ректор буквально таскал меня за собой, а вас я не мог найти, как не старался. И вы все-таки написали жалобу.
— Вы вели себя непростительно.
Рунеро вздохнул:
— Это ревность…
— Нет.
— Что «нет»?
— Я подумала над вашим предложением, и мой ответ — нет.
— Не скажете почему? Это ведь из-за вашего студента, сына канцлера…
— Вы удивительно осведомлены. Нас с Реваном связывают лишь деловые отношения.
Немного помолчав, Рунеро очень тихо сказал:
— Кому ты рассказываешь сказки? Я знаю тебя с детства, Габриэла: ты его любишь.
Я вскинула глаза на собеседника.
— То, что происходит у меня в душе, никого не касается. Ты спросил прямо, я тебе ответила честно. Снова я не буду с тобой вне зависимости от любых обстоятельств.
— Ты не изменишь решения?
— Нет, и тебе придется с этим смириться. Ранее ты сделал свой выбор, теперь я свой. И больше не переходи со мной на панибратский тон, это может быть неверно понято окружающими и повлечет за собой последствия.
— То есть твой гоблин меня убьет, — кивнул Рунеро.
— По поводу него я уже все сказала. Приятного дня.
Выходя из столовой, я ощущала правильность происходящего и не жалела о сказанном. Вообще, не ясно, сколько я проживу, поэтому могу позволить себе и порубить с плеча.
Дожидаясь, когда придет Реван, я много раз проговаривала, что скажу ему и как скажу, чтобы не выдать наших неуставных отношений. Но когда он зашел в кабинет, все слова вылетели у меня из головы.