— Отравлю, — процедила сквозь зубы я.
— Врете, — тихо ответил гоблин, совершенно уверенный в своих словах. — Не знаю почему, но чем больше вас узнаю, тем больше убеждаюсь — у вас верное сердце.
Я лишь вскинула голову и зашагала прямо.
— Нам в другую сторону.
Вот Всенижний!
Повернувшись обратно, я собралась обойти мужчину и пойти дальше, но меня подхватили на руки.
— Прекратите немедленно…
— Нужно бежать, время дорого, а здесь опасно. Вы без меня не сможете.
Мне ничего не оставалось, кроме как прислониться щекой к мужской груди.
Бежали мы по тусклым коридорам, уже намного хуже освещенным, чем два часа назад, и я, не удержавшись, спросила, почему так.
— Сейчас ночь. Днем магия солнца заряжает их, проникая во все уголки нашего мира, от луны подпитка хуже.
— Значит, уже темно…
— Да, и ночью в лабиринте становится во много раз опаснее, чем днем.
— Очень вовремя.
— Не переживайте, не думаю, что нам дадут умереть.
— Вам или нам? — чуть хмыкнула я.
В ответ на меня лишь внимательно глянули и промолчали.
Как ни удивительно, но наш поход за камнями прошел без происшествий, и по возвращении гоблины наблюдали мою нервную суету, котелок у огня и кипящую воду с камнями. В аптечке были необходимые растворы, что помогли мне сделать состав, а потом, когда все отвернулись, я добавила своей магии.
Когда подошла к больным, все мужчины сгруппировались вокруг своих пострадавших товарищей и озабоченно смотрели на меня.
— Все готово. Ну что, допустите меня к умирающим или все еще сомневаетесь?
— Зачем вы нас дразните? — глухо спросил Реван.
Взглянув ему прямо в глаза, я ответила:
— Отвечу вам на этот вопрос сразу, как только вы честно мне расскажете, что в последнее время предпринимали в отношении меня и с какой целью.
Мы некоторое время померились взглядами со старшим группы, но потом я попросила всех разойтись и начала поить раненых. Влив в них настойки прилично, позвала к себе шестерых гоблинов.
— Нужно протереть им тело этим составом, но у вас всего минут десять, потом эликсир начнет выжигать яд из организма, они начнут метаться и могут себе навредить. Нужно удержать и не позволить этого.
Удостоверившись, что меня поняли, я снова вернулась к костру, на этот раз погреться. Становилось прохладно, и огонь манил к себе теплом и уютом, насколько он вообще возможен в каменном лабиринте, полном опасностей.
Постепенно рядом собрались все гоблины, чтобы, судя по всему, поужинать и лечь спать. Мне протянули мою долю.
— В этот раз есть можно или снова что-то подмешали? — поинтересовалась я, беря сухой паек и кружку с чаем.