Один из бывших резидентов вспоминал, в какую трудную ситуацию он попал, когда сотрудник внешней контрразведки обиделся на посла, который его оборвал на совещании. Оперативный работник стал собирать материалы, что у дочери посла контакты с человеком, подозреваемым в сотрудничестве с ЦРУ.
Он составил телеграмму и принес резиденту на подпись. Резидент, конечно, понимал, что это глупость, но как не передать такую информацию в центр? Сотрудник напишет начальству личное письмо – тут резидент помещать не может – и накапает, что резидент покрывает агента ЦРУ. Резидент нашел выход. Когда обиженный контрразведчик поехал в отпуск, резидент сочинил бумагу, что его возвращение нежелательно, потому что американцы замышляют против него провокацию. И тот больше в посольство не вернулся…
Борис Дмитриевич Панкин, назначенный в августе 1991 года министром иностранных дел, а до этого – посол в Швеции и Чехословакии, был поражен тем, что сотрудники посольства – от дипломатов до обслуги – боятся не посла, а резидента КГБ, а еще больше – офицера безопасности, который следил за нравами советской колонии.
Такого количества сотрудников спецслужб под разными крышами Панкин еще не видел и оказался к этому не готов. В «Комсомольской правде», где он работал, чекистов не было. Во Всесоюзном агентстве по авторским правам, которое Панкин возглавлял в семидесятые годы, секретным постановлением правительства всего девять должностей (правда, руководящих) из четырехсот пятидесяти были переданы КГБ. А тут чуть ли не каждый второй или из КГБ, или из ГРУ.
– Самым сложным в посольской жизни, – рассказывал Борис Панкин, – было ладить с этими людьми. Они свято верили в то, что все остальные дипломаты, посольство в целом существуют только для того, чтобы их прикрывать. Я однажды не выдержал и спросил резидента: «Вы что, думаете, посольство существует, чтобы служить вашей крышей?» Он на меня посмотрел, как на идиота: а ты что, по-другому думаешь?
Но, может быть, когда Панкин стал министром иностранных дел и получил возможность знакомиться с разведывательной информацией, он оценил разведку по достоинству? Увидел, что ради такой информации ничего не жалко?
– Нет, – Панкин решительно качнул головой. – Отдельные интересные материалы они добывали. А часто просто переписывали свои донесения из посольской информации – я это видел, я же был послом в трех странах. Деградировало там все.
Обычно послы не ссорятся с резидентами разведки. Но у Бориса Панкина всегда был бойцовский характер.
– И я начал с этим засильем спецслужб воевать. Особенно когда выяснил, что все это чьи-то родственники, друзья, приятели, которых пристраивают в хорошей стране.