Лишь слабый ропот был ответом. Ника никак не могла решиться. Одна она только навредит.
– Васек, твоих рук творчество? – обернулся Ноэль к Мазурину.
– Я сам подневольный, – оскорбился незваный гость.
Ника была готова плакать. Какая уродливая несправедливость!
– Погодите! – не выдержала она. – Вы не имеете права его арестовывать! Он спас вас всех!
Горшков молча протянул Нике закатанное в пластик по становление. Буквы расплывались вместе с тушью на ресницах.
– С вами будет особый разговор из-за сокрытия побега химер, – повторил полковник. – Город не покидать, в эти лаборатории вам вход воспрещен. И да, теперь ваши передвижения отслеживаются!
Он надел на руку Веронике браслет спутникового слежения. Вот мерзавец!
Роберт улыбался через силу. И Ника вдруг поняла, насколько он беззащитен. Все, что у него было, это безграничный талант, вызывающий ужас у врагов и завистников.
Ноэля вывели из здания, запихнули в шлюп на глазах у всех друзей и сотрудников. Нике запомнилась особенная белизна его костюма на солнце, развевающиеся на ветру волосы, неестественно прямая спина и расправленные плечи.
«Я вытащу тебя, чего бы мне это ни стоило! – как мантру повторяла Ника. – Вытащу!»
День был неправильным, изломанным, точно свалившийся с неба фанерный самолетик. Горшков улетел, часть безопасников осталась допрашивать сотрудников лаборатории, а Ника обернулась к стоявшему рядом с Броней Василию Мазурину:
– Тебя сюда прислали, так?
– Здравствуй, Вероничка. Да, позавчера сообщили, что назначают соконсультантом Ноэля. Жаль, что встретились при таких обстоятельствах. Я не ожидал.
Нику насторожили властные нотки в его голосе, но действовать сейчас она не могла. Кому верить? Роберту утром позвонили, он переменился в лице и умчался сюда. Теперь Роберта увезли.
– Кто со мной в Барск? – Она больше не могла находиться здесь.
– Вероничка, не кипятись, все можно решить, – настаивал Василий.
«Если я останусь, я сорвусь. А если я сорвусь…»
Она не стала додумывать. Обесточить лабораторию и устроить кому-нибудь из сотрудников ментальный удар – не лучшая помощь Роберту.
Возвращение в Барск вышло безрадостным. Что она может сделать? Навести справки о Мазурине, попробовать связаться с Ильей Петровичем, где бы тот ни находился, поворошить старые связи.
Шлюп высадил ее на набережной, до центра клонирования пришлось топать пешком на высоченных каблуках. Ника была слишком зла, чтобы вызывать такси. Позади плелись Ланс и Павел, слишком хорошо знакомые с Ильиной в гневе, чтобы надоедать ей утешениями или, чего похлеще, оправданием ареста. Хотя она сама ощущала темный шлейф их эмоций. Ланс, паршивец, считает арест Роберта едва ли не спасением Доры, а вот Левашову стыдно за собственную нерешительность.