Тимоха, вернувшись в очередной раз, кроме денег и припасов попросил её спрятать в укромном уголке золото, которое якобы не хотел сейчас сдавать (а золотце это попало к Тимохе неспроста), ожидая повышения его в цене. Хозяйка испугалась. По уставу ей было не положено хранить и иметь драгоценный металл, так как её работа напрямую была связана с немалыми его количествами.
Ублажая её ночью, Тимоха страстно шептал ей нежные слова и уговаривал по малой толике копить металл, а когда накопится, он через знакомого купца продаст его, и они уедут отсюда и заживут как баре. Призрак хорошей жизни вновь появился. Марфа задумалась. Зная местные нравы и порядки, она сообщила, что при её работе и наличии Тимохи-старателя к ней для проверки могут явиться и с обыском. Не дай Бог в хате найдут металл. Это прямой путь на каторгу.
Объяснив Тимохе свои сомнения, Марфа решила, что в доме и во дворе хранить металл негоже. Сообща придумали сховать золото в тайге по дороге на Иркутск. Вечером, вернувшись с работы, она скинула полусапожки и высыпала на лавку с десяток золотых таракашек и жучков. Одуревший от радости Тимоха понял, что эта женщина если во что поверит — горы свернёт. Для него она преступила инструкцию, а вместе с ней и закон. Тимоха прикинул, что принесённый подругой металл весил никак не меньше двух золотников. Сожитель не знал, что это золото Марфа отмыла из откидных хвостов, которые накануне обрабатывала её заболевшая напарница.
Время пришло грибное, и поселковые бабы с детишками и мужички, что были не на приисках, протрезвев, также отправлялись в тайгу по грибы. В посёлке работала грибоварня купца Шляпникова, и его приказчик, принимая грибы, платил с корзины. Семьи, где было много детей, могли за один день заработать хорошие деньги.
Некоторые вставали ещё до восхода солнца и уходили в тайгу. В воскресный день наши герои также до свету отправились в тайгу по двум делам: найти место для тайника и пособирать грибов, которые этим летом дали грибной взрыв. Грибов было столько, что хоть косой коси. Когда они выходили на окраину горняцкого посёлка, из крайнего дома вышла бабка Евдоха с ведром помоев. Углядев парочку, в сердцах сказала сама себе (слушателей, естественно, не было):
— Ишь ты, справная баба всё с эфтим варнаком и тоже по грибы. Какой ляд он ей сдался?
Плеснув ведром за скособоченную ограду, плюнув им вслед, удалилась в избушку.
Тимоха с подругой по жизни шли по лесной дороге, обставленной вековыми елями с подлеском и прогалинами, заросшими листвяком. Попадались места — поляны с кедровым стлаником, лепящимся к подножию сопок.