— Господи! Бедный Ванечка, — схватилась за сердце мама, искренне переживая за него.
Вонг откровенно смотрел на Катю, на ее губы, выражение лица, улыбку, на то как она говорит.
— Но его добило то, что с гибелью жены, он лишился и ребенка. После чего полностью ушел в работу, чтобы постоянно не думать о них. Вот, — переведя дыхание, пригладив волосы, она продолжала: — Во общем, на тот момент, когда мы с ним познакомились, Вонг был мрачным, нелюдимым воякой. Сперва, он был жесток, напугав меня. Расстались мы никак. Я рвалась домой, в Москву. Вылетела в Бангкок, и там, у одного состоятельного историка, приглашением которого нельзя было пренебречь, мы с Вонгом… объяснились. Ну, и… он познакомил меня со своими родителями. Как здоровье матушки У? — повернулась к нему Катя.
— Она хорошо держится. Надеется, что я привезу тебя к ней еще раз. Заставила меня передать тебе вот это, — он придвинул к ней мисочку с засахаренными, кисленькими кусочками фруктов, которые тогда так пришлись Кате по нраву, в гостях у матушки У. Катя засмеялась от удовольствия, а Вонг, судорожно, переведя дыхание, откинулся на спинку стула.
— Ну, раз Ванечка познакомил тебя со своей мамой, то, полагаю, и мне следует благословить вас, как можно скорее. Посмотри на него. Он же места себе не находит, — мама глубоко вздохнула: — Но этот… Бангкок так далеко.
— Катя, скажи госпоже Люде, что я и мои родители, ждем ее вместе с тобой в Бангкоке, — вдруг попросил Вонг Катю.
Но лишь Катя открыла рот, мама строго спросила:
— Он, что, приглашает меня к себе?
Катя кивнула.
— Об этом не может быть и речи. Как-нибудь после. Однако Ванечка, Катя у меня одна единственная и там, вдали от меня…
— Я смогу позаботится о ней, — не дожидаясь, когда Катя переведет ему слова мамы, с готовностью кивнул он.
— Да я и не сомневаюсь в этом. — пожала плечами мама. — Все дети рано или поздно покидают дом, где их вырастили.
— Мы будем приезжать, — пообещал Вонг, и посмотрел на Катю. — Теперь твое слово.
— Так, что, дочь, решать тебе, — мама подперла рукой щеку с, появившейся в глазах, тоской.
Катя с суеверным испугом, смотрела то на маму то на Вонга. Они же, оба, выжидающе смотрели на нее.
— Мам… я очень тебя люблю, а вот без него… кроме него… я могу быть только с ним… — промямлила Катя.
— Ну я, препятствовать вашему счастью не собираюсь. Вижу, любите друг друга, так что благословляю тебя Катя и тебя Ванечка, — кажется, мама собралась всплакнуть, но взяла себя в руки и выставила по такому случаю, настойку рябиновой.
Встал вопрос, по какому обряду проводить церемонию бракосочетания.