Доктор остановился перед дверью в палату, где на часах стояла Пибоди.
– Вы позволите мне остаться с ним? И Нэшу тоже? Он тогда будет меньше нервничать.
– Давайте так договоримся: если начнете вмешиваться – выставлю за дверь.
Гиббонс кивнул и распахнул дверь.
Нэш Джонс стремительно поднялся, только что не вылетел из кресла, в котором сидел и наблюдал, как брат неторопливо складывает одежду в небольшой чемоданчик.
– Лейтенант, я…
Гиббонс покачал головой.
– Монти, к тебе гости.
– Я еду в путешествие.
Это был ребенок в облике взрослого мужчины. Мягкое, начинающее оплывать лицо под взъерошенными соломенными волосами было бледным. Взгляд – пустым и отрешенным.
– Я собираю вещи. Я сам умею.
– Мне надо задать вам несколько вопросов.
– Доктор Гиббонс задает вопросы.
– Я тоже.
– Вы доктор?
– Нет, я из полиции.
– Ой, с кем-то беда! – Он улыбнулся брату, словно произнес им одним известную хохму.
– Сейчас я зачитаю вам ваши права. Вы понимаете, что это такое?
– Иногда мне дают право начать с десерта, при условии, что я потом съем все остальное.
О боже, подумала Ева, но все же зачитала права.
– Вы поняли, что я сейчас говорила?
– Мне необязательно с вами говорить, если я не хочу.
– Все правильно. И вы можете потребовать адвоката прямо сейчас.
– У меня есть Нэш и доктор Гиббонс. Они умные. – Он аккуратно уложил в чемодан синий свитер. – Если как следует подумать, я тоже могу быть умным.
– Ладно. Я хочу поговорить с вами о том времени, когда вы жили в Нью-Йорке. Об Обители.
– Мне туда больше ходить нельзя. Это уже не мой дом. Мой дом теперь здесь.
– Да, но когда ваш дом был там, вы были знакомы с Шелби. Вы помните Шелби?
– Она плохая. Она сказала, что она мне друг, но она со мной плохо обошлась. Плохая, – проворчал Монти себе под нос. – Я хочу собирать вещи.
– Ты можешь собираться и разговаривать с лейтенантом Даллас, – мягко проговорил Гиббонс.
– Даллас – это город в Техасе. Это все знают. Я тоже город.
– Каким образом Шелби обошлась с вами плохо?
– С чего это я должен вам рассказывать? Нэш меня рассказать заставил. Он сказал, я должен рассказать, потому что он мой брат. А вы не мой брат.
– Ты должен рассказать ей то, что рассказывал мне. – Нэш, глотая слезы, положил руку брату на плечо.
– Ты разозлился. Я не люблю, когда ты злишься.
– Я разозлился там, в Нью-Йорке, много лет тому назад. Я был расстроен. Я не должен был так с тобой говорить. Но сегодня, когда мы разговаривали и ты рассказал мне о Шелби и остальных, я же не злился?
– Потому что мы Нэш и Монти. Братья навек.
– Почему вы раньше не рассказывали Нэшу о Шелби и других девочках? – спросила Ева.