Глеб был сосредоточен, лаконичен, деловит. Но этот человек не мог не увлечь юную особу, живущую воображением — его окружал ореол тайны и значительности.
Алла взяла шефство над Полиной — приглашала её пить чай в свой кабинет, и скоро между двумя столь непохожими женщинами завязалась дружба. Прежде всего, Ину изумило, что Алла намного старше её и растит десятилетнего сына. Правда, с помощью бывшей свекрови, живущей в Москве. Сама же Алла предпочитала проводить время в загородном коттедже, принадлежащем второму мужу — человеку, делающему карьеру по «спортивной части».
Вниманием мужа Алла, очевидно, сильно дорожила и не жалела ни сил, ни денег на поддержание своего имиджа сексапильной южанки.
— Мне тридцатник забыла когда стукнул. Может и вчера. Только фейс я ещё в институте надорвала — ночные посиделки, — я ведь в общаге жила, — дым столбом, портвейн «Три семерки» и так далее. Между прочим, аборты тоже на внешнем виде отражаются. Особенно, ранние и в условиях советской медицины… В общем, трудная комсомольская юность. Пришлось золотые нити вшивать. Личико, шейка, декольте, — Алла продемонстрировала профиль и анфас. — Только такая независтливая фефела, как ты, могла не заметить. Я как после «отпуска» вернулась вся гладенькая, словно Алла Пугачева, наши бабы языки проглотили. А то охали, жалели: «Аллка такая красивая, но увядающая. Кавказки быстро стареют. А её Генка — мужчина в самом расцвете. К тому же — спортсмен.»
— Теперь понятно про Мексику, — согласилась Полина. — Но ты мне с первого взгляда жутко эффектной и молодой показалась.
— Ты мне тоже понравилась. Духовный мир вовсе не под лупой рассматривать надо. От человека духовно насыщенного неординарностью за версту прет. И не говори, что не голубых кровей. Никто не знает, кто из наших прабабок-графинь с каким конюхом загулял. Или наоборот.
— Не отрицаю. У каждого из нас своя тайна, которую мы и сами-то понять не в силах. Закрытая информация, выражается в каких-то косвенных признаках… Но твой Вова усек… Я тогда именно это задумала.
— Мнительность — тяжкое заболевание, запомни. Это разновидность мании преследования. Если в каждый пустяк вдумываться, да всему придавать важное значение — никакие золотые нитки не помогут, даже канаты из нержавейки. Я долго мучилась, пока не усекла — на каждый чих не наздравствуешься. Создай себе продуманную систему ценностей, вот над ней и трудись, по ней баллы и выставляй. А остальное по фигу. Я вот ни завидовать, ни злиться не умею. Только ревновать.
— Я тоже, — призналась Полина и выложила все про свой роман с Вадиком.