— А женщинам нужна сила, поэтому они и…
— Совершенно верно. Впрочем, это не панацея. Тем, кто слабее, камни мешают. У кого способностей побольше, тяга к красивым вещам перевешивает. Украшения носят лендры, сайны, маги…
— Лендры? — я споткнулась о новое слово.
— Городские ведьмы. Они посильнее медан, послабее сайн. Хотя, возможно, не всегда. Но у лендр — свой путь, поэтому им плевать на славу и силу сайн и нет желания становиться чем-то большим, чем они есть.
— А маги?..
— Мужчины-колдуны. Те, кто не отказывается от дара вольно или невольно. Но у них почти нет выбора: самых слабых и никчемных мальчишек отцы отдают магам.
— Вот интересно, как это можно определить, — буркнула я, жалея несчастных мальчишек, которых лишали семьи.
Иранна передернула плечами. Что-то сверкнуло в её глазах. Холодно так, нехорошо…
— Сироты, калеки, болезненные детишки… Напуганные зверьки, пережившие в детстве трагедию… Заторможенные, не умеющие дать отпор. Хилые, рассеянные, со слабой реакцией…
— Ужас какой…
Меня это разозлило. Какое-то тупое бессердечие.
— Для них это шанс выжить, Дара, — тихо сказала Иранна.
— А слабых девочек не бывает? Куда сплавляют их?
— Девочки… сильнее. Но если совсем плохо, есть приюты, где можно жить и набираться сил. Рано или поздно почти все женщины, подпитанные силой, находят место, зарабатывают на кусок хлеба и не страдают от того, что природа не одарила их щедро мускулами или быстрой реакцией.
Поодаль появился Геллан. Говорил о чём-то с меданами и кузнецом. Чёткие жесты, властный голос.
— А стакеры? — спросила я машинально, не отрывая глаз от группки людей вдали.
Иранна обернулась, проследив за моим взглядом. Нарочито так, демонстративно. Чтобы я поняла: она могла этого и не делать.
— Стакеры хуже магов. Так здесь считают. Они другие. Им не нужны камни, чтобы сдерживать силу. Им не нужна магия, чтобы творить чудеса. Они сами — клетка для своих способностей. Хотят — выпускают птицу на волю, хотят — держат в неволе. Кормят или морят голодом. Их право. Стакеров боятся, ненавидят, презирают. Но не гнушаются пользоваться их услугами, способностями, силой.
— Геллан сказал, что стакеры — убийцы.
— Так и есть. Убийцы нежили, потусторонних сил, колдунов. Да и человека им прихлопнуть ничего не стоит. В Братство попадают отбросы, разбойники, бандиты, висельники, насильники, воры, незаконные сыновья. Чья жизнь ничего не стоит в глазах других людей. Имя им — Смерть. Они её сеют, они её принимают. Так или иначе.
— Но Геллан же не такой… — мне хотелось порвать Ираннин жесткий тон на куски: от него сжималось внутри и хотелось бунтовать.