…Она не заметила, как завершился финальный номер, в котором были заняты девушки. Стягивая на ходу ковбойскую куртку, Аня влетела в гримерную. У окна, распахнув в ночь жалюзи, стоял Ларсик в черном пуловере и джинсах. В его руке искрился пузырьками бокал.
— Ты здесь? Там же все наши отмечают… — опешила Аня.
Подойдя к столу, он наполнил второй бокал и протянул ей:
— Давай, и мы отметим. Это минералка. Но все равно шипит.
— Но не пьянит. — Аня взяла бокал.
— Пьянит меня совсем другое. — Он так посмотрел в её глаза, что сердце остановилось и угасающий рассудок завопил: «Влюбилась!»
— Ты держалась молодцом, Энн. Настоящий боец. За тебя!
— А я — за тебя. Не знаю, что бы сегодня вышло, если бы загадочный мистер Карлос Гарсиа-Ларсен не забрел в эту глушь.
— Тогда за нас. — Ларсик отхлебнул воды и поставил бокал. Затем снял с вешалки и бросил Ане синий махровый халат, служивший ей спецодеждой в перерывах репетиций.
— Оденься. Ты вспотела, а здесь, между прочим, сквозит… Не простудись, малышка. — Он подхватил сумку и кожаную куртку на шоколадном меху. — До завтра. Иди к девочкам. Меня, к сожалению, ждут.
Послав воздушный поцелуй он ушел! Ушел… Аня очнулась от холода она все ещё сжимала в руке бокал, шелестели пластины жалюзи от врывающегося в приоткрытую фрамугу сквозняка. В комнату влетали блестящие снежинки и тут же, растаяв, гасли.
На следующий день Аня сидела за гримерным столиком, думая о том, что точно так ей придется сидеть здесь каждый вечер, потом одеваться и танцевать перед пьяными людьми. Ресторанная плясунья — вот ужас-то! Ясно представила лицо Инги с горькой укоризненной улыбкой. — «Я всегда говорила — у этой девочки незавидная перспектива. Дурная предрасположенность. Породы нет, да и характера», — сообщит она дочери. Хорошо еще, что четы Южных нет в Москве. Не хотелось бы увидеть их за столиком в тот момент, когда кто-нибудь из веселеньких посетителей будет соваться на сцену с долларами, заказывая «танец живота» или что-нибудь ещё более экзотическое.
Перед самым началом программы в женскую гримерную влетел директор:
— Извините, девочки, не стучусь. Знаю-знаю, все уже готовы… Никто не видел сегодня Матвея? Ну, господина Ларсена?
— Ларсика? — сообразила, наконец, Лида. — Не-а. Он и вчера раньше всех ушел. — Девушки переглянулись.
«Что-то произошло!» — похолодела Аня, и тут же вспомнила, как уже с того момента, когда застала его здесь, шепчущего перед зеркалом какие-то заклинания, почувствовала: дело неладно. У заигравшегося супермена какие-то проблемы!
Механически улыбаясь она появилась на сцене, на автопилоте отрабатывала номера, но думала лишь об одном: только бы все обошлось с Ларсиком, только бы увидеть его невредимым. Каким угодно, — злым, равнодушным, надменным, но живым.