Они должны быть в состоянии уйти чистым, сплоченными и невиновными, в противном случае мир долго не продлится. Кто-то должен напомнить им, что они еще живы. Кто-то должен вынести осуждение и гнев, который это принесет. Я буду этим человеком. Я беру на себя полную ответственность за завтрашний день. Я ускорил события. Мне жаль, что вы тоже должны быть вовлечены. Несправедливо, что я использовал вас. Никто даже не узнает, что вам пришлось сделать или чего вам это будет стоить. Наши с вами имена быстро забудутся, но мы будем знать и помнить, что мы сделали, и почему это должно было быть сделано. Пси-бустер питается магией. Я буду питать его для вас завтра.
Он повернулся и пошел прочь, оставив меня одну на мозаичном полу.
Не так давно я сказала Софи, что Джордж беспощаден. Она ответила, что он милосердный и беспощадный одновременно, такое вот противоречие. Теперь я поняла. Не было никакого противоречия. Джордж был беспощадным к себе. После всего этого, все, включая меня, будут искать, кого обвинить за предстоящие боль и страдания. Нам нужен объект, и он охотно рисует мишень у себя на груди. Он все берет на себя, потому что мертвые на Нексусе рыдали, когда он вернул их воспоминания. Он хотел взять всю вину и унести с собой, сняв ее с меня, потому чтовынудил меня. Он даже сделал это минуту назад, когда сказал, что использовал меня.
Мне придется завтра очень внимательно наблюдать за ним. Он отдаст столько своей энергии пси-бустеру, сколько сможет. Я не хочу, чтобы Джордж умер.
Я стояла сразу за дверью, наблюдая за бальным залом через одностороннее зеркало, которое сделала для меня гостиница. Сегодня ночью зал сверкал, созвездия на потолке светились, и пол чуть ли не сиял. Справа стояла Святая Анократия в полном боевом облачении, плечом к плечу, словно фаланга древних воинов, использовавших свои тела как щиты. Напротив них ожидала Орда, с мрачными лицами выстроившаяся клином во главе с Ханум, слева от нее стоял огромный башер, а справа — Дагоркун. Клан Нуан также столпился слева на некотором расстоянии от отрокаров, защищая своего матриарха телами. Туран Адин в полном боевом облачении стоял между ними и Ордой.
Оборонительные позиции заняты, оружие наготове, лица мрачные. Они смотрели друг на друга, готовые напасть, и они поглядывали на четырехметровый бутон, растущий из центра зала. Толстые зеленые чашелистики бутона были по-прежнему плотно закрыты.
Моим родителям было бы стыдно за меня. Это гости моей гостиницы. Они оставались в Гертруде Хант почти две недели, это место, где они должны были чувствовать себя защищенными и в полной безопасности, и все же они в любой момент ожидали нападения. Если это когда-нибудь увидят в Ассамблее Хранителей, Гертруда Хант лишится всех звезд. Теперь отступать было некуда.