Его глаза стали черными. Харрисон долго молчал.
– Ты поступишь разумно, оставив меня. Если я не разобью твое сердце сейчас, то сделаю это позже, – наконец сказал он.
– Ты этого не знаешь. – Они стояли очень близко друг к другу. – В жизни ничего нельзя предсказать. Ты не можешь застраховать себя от боли. Это невозможно.
Харрисон задумался. Кажется, она попала в цель. Он действительно слишком долго запрещал себе чувствовать. Сердце Фрэнки гулко забилось, когда он наклонил голову и коснулся уголка ее губ.
– Зря ты пытаешься обрести счастье со мной.
– Позволь себе следовать своим инстинктам.
Харрисон что-то нечленораздельно пробормотал, и в тот же миг между ними вспыхнуло пламя. Он накрыл своими губами ее губы. Фрэнки прильнула к нему. После треволнений прошедшей недели ей хотелось получить подтверждение, что она была права.
Поцелуй Харрисона стал настойчивее. Он стремительно терял над собой контроль. Его руки легли на ее груди, затем опустились на бедра.
– Ты чудесно выглядишь, – выдохнул он, когда они на мгновение оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха. – Я чуть не врезал Кобурну.
Фрэнки улыбнулась:
– Он хотел тебя спровоцировать.
– Ему это удалось. – Харрисон притянул ее бедра к себе.
Фрэнки ощутила, как сильно он возбужден.
– Харрисон…
Он взял ее за руку и зашагал к лодочному домику.
– Не здесь, – робко запротестовала она.
– Ты сама настояла, чтобы я следовал инстинктам. Харрисон толкнул дверь. Внутри горел тусклый свет и стояли деревянные скамейки.
– Разве не здесь будут запускать фейерверк? – спросила Фрэнки.
Харрисон прижал женщину к стене, ее жег огонь его глаз.
– У нас есть двадцать – двадцать пять минут. Более чем достаточно.
Фрэнки ощутила, как в ней разгорается ответный огонь. Сердце ее забилось. Неужели Харрисон в самом деле готов пойти на это?
– Люди видели, как мы уходили, – сделала она последнюю попытку его образумить.
Он спустил бретельки ее платья и прижался губами к округлому плечу.
– Этот скандал не станет величайшим в истории, поверь мне.
Это прозвучало не очень убедительно, однако Харрисон уже спустил платье до талии, и Фрэнки забыла обо всем. Под платьем не было бюстгальтера – покрой не предусматривал его. Глухой одобрительный рык мужчины заставил Фрэнки задрожать. Харрисон, обхватив ее груди ладонями, наклонил голову и втянул один сосок в рот. Тот мгновенно затвердел и набух. Затем он проделал то же самое с другим соском.
Затем он, подняв подол платья, обнажил бедра Фрэнки. Опустившись на колени, он хрипло приказал ей удерживать платье и прижался губами к ее самому интимному месту.