Казалось, будто ее тело оживает в его руках, инстинктивно откликаясь на его желание. Это вызвало у него чувство, порождающее в крови жар почти неконтролируемой силы. Он ощутил необъяснимый болезненный спазм глубоко в сердце. Замешательство? Неудовлетворенность? Он не мог ни определить, ни понять его.
С глубоким гортанным стоном Картер прервал поцелуй, дыша тяжело, словно после длительного забега. Воздух вокруг них почти осязаемо был насыщен страстью. Это было удивительно, необычно и совершенно неожиданно.
Доротея была потрясена. Она старалась удержаться на ногах, чувствуя невероятную слабость в коленях. Холодная дрожь пробежала по телу. Ее бил озноб. Это была страсть. Взрыв чувств. Подобного она никогда прежде не ощущала. Впервые в жизни она осознала реальную силу и мощь чувственного влечения. Ей потребовалось все самообладание, чтобы сдержаться и не броситься в объятия маркиза, умоляя о большем.
Говорить было трудно. Сохранять обычный тон – просто невозможно. И все же Доротея ухитрилась произнести:
– Я не давала вам разрешения целовать меня, милорд…
– Разрешения? Право, мисс Аллингем, это лишило бы поцелуй всей его прелести. Вам так не кажется?
– Вряд ли.
Лицо Атвуда озарилось лучезарной улыбкой, многократно усилившей его привлекательность. «Как будто это возможно», – мрачно подумала Доротея.
– Итак, какое место вы отводите моему среди всех ваших поцелуев? – спросил Картер с озорным блеском в глазах.
«Самое высшее», – хотела сказать Доротея, но успела зажать ладонью рот и только тогда с облегчением осознала, что ей хватило здравого смысла удержать эту мысль при себе.
– Это не состязание, милорд, – чопорно произнесла она. – Я не оцениваю качество мужских поцелуев.
– Я подумал, что это наиболее учтивый вариант выражения всего происходящего словами.
Тело Доротеи напряглось, жаркий румянец смущения окрасил щеки. Он сказал это нарочно, чтобы поддразнить ее. В досаде она сорвала листок с ближайшего куста и принялась рвать его на мелкие кусочки.
– Если вам так хочется знать, я целуюсь только с тем мужчиной, которого считаю серьезным претендентом в мужья.
Взгляд его оставался озадаченным, но потом глаза вспыхнули, озаренные внезапной догадкой:
– Вы целуетесь, чтобы решить, выходить ли за него замуж?
– Это вовсе не так смешно, как вы представляете, – сказала Доротея. – Сначала я внимательно изучаю множество другой информации относительно выбранного джентльмена.
– Так поцелуй – это финальное испытание?
– В некотором смысле. Хотя я вряд ли воспользовалась бы именно такими словами, – ответила она, еще больше смутившись, потому что все обстояло в точности так, как предположил маркиз. – Я думаю, поцелуй многое может сказать о том, будет ли брак успешным.