— А не было среди пациентов вашего брата женщины по имени Чепмэн?
— Чепмэн? Пожалуй, нет. Впрочем, всю информацию по этому вопросу лучше всего получить у мисс Невил.
— Мы обязательно с ней поговорим. Кстати, где она живет? Или работает?
— По — моему, сейчас она работает у какого — то дантиста в Рэмсгейте.
— Она все еще не вышла замуж за этого паренька — Картера?
— Нет, и, надеюсь, не выйдет. Не нравится мне этот парень, очень не нравится. Есть в нем что — то порочное…
— Как вы считаете, он мог бы застрелить вашего брата?
— Думаю, он, пожалуй, мог бы пойти на это, — медленно проговорила женщина. — У него такой невыдержанный характер. Но, скажу честно, я не понимаю, зачем ему это было нужно. Да и возможности не было. Ведь брату так и не удалось отговорить Глэдис от встреч с ним — она очень преданна ему.
— А подкупить его не могли?
— Подкупить? Чтобы убить Генри? Странная мысль! В комнату вошла миловидная черноволосая девушка.
Она принесла чай. Когда она удалилась, Джапп спросил:
— А эта девушка была с вами и в Лондоне?
— Агнес? Да, она была моей горничной. Повариху я отпустила — она не хотела переезжать в деревню, так что Агнес сейчас во всем помогает мне. Из нее, кстати, получается неплохая кухарка.
Пуаро кивнул. Он уже хорошо представлял себе порядок, прежде царивший в доме Морли. Брат и сестра жили на двух верхних этажах. Подвальное помещение было закрыто наглухо, если не считать узкого коридора, выходившего во внутренний двор — оттуда на грузовом лифте поднималось все необходимое по дому. Там же располагалось и переговорное устройство. Таким образом, в дом можно было попасть только через парадное — вотчину Альфреда. На основании этого полиция сделала вывод, что в то памятное утро никто из посторонних попасть в дом не мог.
И горничная, и повариха жили у Морли несколько лет и вполне ладили со своими хозяевами. Теоретически, конечно, любая из них могла пробраться в кабинет врача и пристрелить его, но эту версию никто не принимал всерьез.
И все же, когда Агнес подавала Пуаро перчатки и трость, она спросила его с тревогой в голосе:
— Скажите… есть… есть ли новые сведения относительно смерти хозяина?
Пуаро повернулся к ней. — Ничего нет.
— Они все еще думают, что он покончил с собой из — за этой ошибки с лекарством?
— Да. А почему вы спрашиваете?
Агнес оправила свой передник. — Ну… просто хозяйка в это не верит.
— И вы согласны с ней в этом?
— Я? О, сэр, я ничего об этом не знаю. Я —, я просто хотела убедиться.
— А для вас будет большим облегчением убедиться в том, что он действительно покончил с собой? — самым мягким тоном, на который он был только способен, спросил ее Пуаро.