♦ Вибрационный резонанс объясняет, почему мы начинаем походить на людей, с которыми проводим большую часть времени.
♦ Вибрационный резонанс объясняет, почему мы тащим на себе вибрационное наследие обстоятельств детства, даже если нас никто никогда этому не учил.
Вот почему мы нередко делаем или чувствуем вещи, относящиеся к эмоциональным или поведенческим привычкам, преодолеть которые нам кажется невозможным, – привычки, которые мы считаем частью своего вибрационного наследства. Эти эмоции или поведение, как мелодия, которую никак не выкинуть из головы, потому что слышишь ее снова и снова.
Многие из наших психических и эмоциональных моделей похожи на знакомые «песни», которые мы слышим всю жизнь, песни, которые мы неосознанно «напеваем» и с которыми вибрационно резонируем, хотим мы того или нет.
У своих учеников я наблюдала бессчетное количество примеров вибрационного резонанса, и всякий раз при объяснении данного понятия людей захлестывают открытия, столь многое объясняющие в их личности и моделях поведения.
Вот подлинная история, иллюстрирующая силу нашего вибрационного наследия.
Сабрина – красивая, умная, тонко чувствующая и очень успешная женщина. Однако всю жизнь ее преследует страх, тревога и хроническая подозрительность по отношению к миру и всем его обитателям. Эти эмоциональные модели не позволяют ей подпускать других, даже собственного мужа и детей, слишком близко, и как бы она ни устала, ей трудно довериться кому-либо, и она не способна расслабиться. Сабрина жила так, словно ей всегда угрожала катастрофа. Она ненавидела, когда ей приходилось принимать решение или подписываться на что-то, потому что, по ее словам, от этого она чувствовала себя «загнанной в угол и пойманной».
– Не понимаю, где у меня блок, – признавалась она мне. – Я осознаю, что ежедневно чувствую и действую так, словно живу в зоне боевых действий, но никак не могу сообразить почему. У меня не было травмирующего детства, никакой конкретной травмы, но я всегда напугана, до такой степени, что меня тошнит от тревоги.
– А как насчет детства твоих родителей? – спросила я.
– Моих родителей? А они-то здесь при чем?
– Если, пока ты росла, у тебя не было ни единой причины для недоверия, – объяснила я, – то, вероятно, ты унаследовала вибрационные модели от родителей. Это значит, что когда они были моложе, у них могли иметься причины испытывать все то же самое, что ты чувствуешь каждый день.
На мгновение Сабрина совсем затихла. Внезапно глаза ее наполнились слезами, лицо побелела, ее затрясло.
– О боже, – пролепетала она дрожащим голосом. – У меня словно атомный взрыв в мозгу произошел. Вы абсолютно правы.! Моя мама и вся ее семья бежали из Восточной Европы. Всю жизнь я слышала пугающие истории о том, как в последние годы перед отъездом они никому не могли доверять, как им приходилось лгать и прятаться, дабы избежать тюрьмы, а то и чего похуже. Многие их друзья и соседи просто бесследно исчезли навсегда. Они жили так день и ночь, готовясь ускользнуть, готовые бежать в любую минуту, не зная, успеют ли они вовремя. Просто не верится, что я этого не понимала.