Я много часов провожу с Дагом, пытаясь растолковать ему действующие правовые нормы, лишенные всякого здравого смысла. Он хочет знать, почему жизнь его жены оценивается всего в один миллион долларов. Я объясняю, что за это ограничение проголосовал сенатор от его штата и что он тоже берет деньги от страховых лоббистов, так что Дагу, по-видимому, следует связаться с этим выборным должностным лицом и устроить ему скандал за такое голосование.
— Тогда почему мы подаем в суд и требуем пятьдесят миллионов, если максимум, на что можем рассчитывать, — один миллион? — не понимает Даг.
Ответ на данный вопрос тоже не такой простой. Во-первых, это называется «сделать заявление». Мы негодуем и отвечаем ударом на удар, и предъявить иск на пятьдесят миллионов звучит гораздо решительнее, чем на один миллион. Во-вторых, в этом злосчастном законе имеется уловка: он запрещает сообщать присяжным о существовании ограничения в один миллион. Они могут месяц выслушивать показания, оценивать доказательства, все хорошенько взвесить и вынести продуманный вердикт, посчитав, что компенсация за ущерб должна составить, скажем, от пяти до десяти миллионов долларов. Потом они расходятся по домам, а на следующий день судья благополучно и без огласки уменьшает сумму до миллиона. Газеты могут трубить о решении присяжных выплатить столь внушительную компенсацию, но адвокаты с судьями (и страховые компании) знают правду.
В этом нет никакого смысла, но не надо забывать, что закон написан теми самыми заговорщиками, которым мы обязаны малопонятной тарабарщиной в своих страховых полисах.
— Но как может быть, что полицейский высаживает дверь в мой дом, стреляет в меня и не отвечает за это? А если я стреляю в ответ, то превращаюсь в преступника, которому светит двадцать лет? — вопрошает Даг.
Простой ответ заключается в том, что они полицейские. А сложный — в том, что наши законодатели часто принимают несправедливые законы.
Мой клиент до сих пор в трауре, но понемногу приходит в себя. Его голова проясняется, и он постепенно начинает осознавать реальность. Его жена убита, убита мужчинами, которых нельзя привлечь к ответственности. Ее жизнь стоит всего один миллион долларов. А он, мистер Даг Ренфроу, подвергся уголовному преследованию, которое в один прекрасный день приведет его в зал суда, где его единственной надеждой будет отсутствие общего мнения среди присяжных.
На пути к справедливости воздвигнуто много барьеров и заложено немало фугасов, причем руками тех самых людей, которые выдают себя за поборников справедливости.