— Я сделаю что угодно, только не плачь. Вот, гляди, теперь и у меня такой есть. Затерянное королевство может стать нашим домом, если захочешь. Никто не посмеет выгнать. — Он задрал рукав и продемонстрировал штамп, официально подтверждающий гражданство. Потом погладил мое запястье, где красовался точно такой же, и прижал ладонь к своей щеке. Выходи за меня, Ливи?
На меня словно кадку лягушек опрокинули. Я мгновенно пришла в себя и отодвинулась. Озриэль продолжал внимательно смотреть на меня:
— Я серьезно, Ливи. Это не под влиянием момента или той сотни причин, которые ты только что надумала. Причина всего одна: я люблю тебя, и мне не нужен никто другой.
— Озриэль, я…
На нас не обращали внимания, поэтому он нежно взял мое лицо в ладони:
— Ты моя единственная. Я больше никого и никогда не полюблю. Ты ведь тоже меня любишь… правда?
— Озриэль, это не самый подходящий момент. Кажется, Марсия сейчас разорвут на части.
— Любишь? — настойчиво повторил он.
— Я… да, конечно, — я ударила его кулачком в грудь, вытерла остатки слез и заставила себя улыбнуться, — и ты еще спрашиваешь?
— Так в чем дело?
И тут раздался крик. Стыдно признаться, но я испытала облегчение: что бы ни послужило причиной, я обрадовалась отсрочке.
Все обернулись к источнику шума. Румяная торговка и Длиннозубая Алора дружно надрывались в крике, тыча в небо. К ним начали присоединяться новые голоса: одни кричали от испуга, другие от восторга, третьи не успели разобраться, что случилось, и вопили просто за компанию.
Десятки рук указывали наверх. Мы с Озриэлем одновременно вскинули головы, проследив направление. В чистой синеве небес, слегка припорошенной пеной облаков, виднелись две точки, поменьше и побольше. Они быстро приближались. Вскоре стало ясно, кто сюда летит.
— Грифон!
— И дракон!!
— Спасайся, кто может!
ГЛАВА 15,
в которой Марсий делает свой выбор
Последний вопль послужил сигналом, и народ попытался кинуться врассыпную — попытался, потому что выбраться с переполненной площади оказалось не так-то просто. Находившиеся в центре начали напирать на соседей, те, в свою очередь, тщились прорваться к выходу через счастливчиков, примостившихся по краям.
Настал тот самый хаос, которого я опасалась. Гости праздника бежали, падали, наступали друг на друга и перепрыгивали через лежащих на земле, кадки со зловонными цветами переворачивались, ограждение вдоль ковровой дорожки полегло. Посреди всеобщего гвалта и неразберихи раздался голос Амброзия Высокого. Принц призывал народ не поддаваться панике, но его никто не слушал. Ситуацию спас Мадоний Лунный.