Димитриос сообщил мне имя одного человека в Париже. Он должен был свести меня с поставщиками. И не подвел. Он также уладил дело с кредитом на закупку товара. И…
У Латимера в голове мелькнула мысль.
— А как звали того человека?
Мистер Питерс тут же нахмурился.
— Не нужно задавать такие вопросы, мистер Латимер.
— Вазов?
Слезящиеся глаза мистера Питерса уставились на писателя.
— Да.
— А кредит вам выдали с помощью «Евразийского кредитного треста»?
— Очевидно, вам известно намного больше, чем я предполагал.
Мистеру Питерсу этот факт явно пришелся не по душе.
— Могу я спросить…
— Догадывался… Не беспокойтесь, Вазова вы не подставили. Он скончался три года назад.
— Я в курсе. О его смерти вы тоже догадались? И сколько еще догадок у вас в голове, мистер Латимер?
— Это все. Пожалуйста, продолжайте.
— Откровенность… — начал мистер Питерс, потом замолчал и сделал глоток кофе. — Мы еще вернемся к этому вопросу, — наконец проговорил он. — Да, мистер Латимер, вы правы. С помощью Вазова я приобрел товар, который был нужен Димитриосу, и заплатил за него чеком «Евразийского кредитного треста» в Софии. Проблем не возникло. Настоящая трудность заключалась в том, чтобы переправить наркотики в Париж. Я решил отправить груз железной дорогой до Салоников, а оттуда на корабле до Марселя.
— Как героин?
— Разумеется, нет. Должен признаться, очень трудно было придумать обходную схему. Из Болгарии во Францию регулярно ввозили только зерно, табак и розовое масло, и их не сильно проверяли на французской таможне. Димитриос требовал организовать доставку, а у меня уже ум за разум заходил.
Он выдержал эффектную паузу.
— Ну и как вы умудрились их перевезти?
— В гробу, мистер Латимер. Я решил, что французы с чрезвычайным почтением относятся к ритуалам, связанным со смертью. Вы когда-нибудь присутствовали на французских похоронах? Знаете, такое погребальное торжество. Очень впечатляет. Я был уверен, что на таможне не станут играть в упырей. Я приобрел в Софии гроб: великолепная вещь, украшенная милой резьбой. И купил траурный костюм, чтобы самому сопровождать гроб. Я легко поддаюсь эмоциям, и из уважения к моему горю меня провели очень быстро. На таможне не стали досматривать даже мой личный багаж.
Димитриоса я предупредил, и нас с гробом ждал катафалк. Я был доволен успехом, но Димитриос при встрече только пожал плечами и резонно заметил, что я не смогу каждый месяц таскать во Францию гробы. Думаю, он посчитал всю затею не слишком практичной. И конечно, оказался прав. Тем не менее у него было свое предложение. Раз в месяц один грузовой пароход ходил из Варны в Геную. Наркотики можно было перевозить в маленьких коробках и декларировать как специальный табак, предназначенный для отправки во Францию. В таком случае итальянская таможня не станет его проверять.