— Для чего все это?
— О, не только деятельность оперативных сил по противолодочной борьбе. Тут весь набор — схемы радиопредохранителей, последние модификации подводных лодок, лабораторные исследования корпорации «Локхид». Целый список вопросов. Но никто не заплатит больших денег, если спектакль будет разыгран не вами и Фоксуэллом.
— Очень лестно.
Доулиш кивнул.
— В воздухе все еще много пыли. Я надеялся подчистить вашего полковника сегодня вечером, но понял, что момент неподходящий. Он безусловно разозлится. — Доулиш постучал по отполированной приборной доске. — Такие варианты больше не проходят.
— Почему он должен разозлиться?
— Да, почему, но так обычно происходит, вы знаете это. Они никогда не говорят «спасибо», если мы попадаем в такую ситуацию… несоблюдение мер безопасности, смена директоров, ваша поездка, пустая квартира, отсутствие надлежащего взаимодействия: это все старая история.
— Ну и?..
— Возможно, будет суд, но их юристы договорятся, если они разумные люди. Не захотят, чтобы все это попало в газеты. Деликатная ситуация сложилась.
— Шлегель спросил, как я попал в Центр.
— Что вы ответили?
— Сказал, что столкнулся в баре с Ферди…
— Ну, так оно и было, разве нет?
— Вы когда-нибудь отвечаете прямо? — разозлился я. — Знает ли Ферди — должен ли я везде совать нос… Шлегель вполне может спросить еще раз.
Доулиш отмахнулся от дыма сигары.
— Не надо так волноваться. Почему, черт возьми, Фоксуэлл должен что-то знать? — Он улыбнулся: — Вы имеете в виду: Фоксуэлл — наш человек в Центре? — Доулиш мягко рассмеялся.
— Нет, я не имею в виду именно это.
Входная дверь дома распахнулась. В прямоугольнике света было видно, как Толивер наматывает шарф и застегивает пальто на все пуговицы. Я слышал голоса Ферди и Толивера, когда они шли к зеленому блестящему двухдверному «бентли» Толивера. Было скользко, и Толивер вцепился в руку Ферди, чтобы не упасть. Несмотря на закрытые окна машины, я слышал, как Ферди прощался:
— Спокойной ночи. Спокойной ночи. Спокойной ночи.
По мнению Доулиша, мое предположение звучало глупо. Зачем ему иметь своего человека в Центре, когда он может получать материалы анализа ежемесячно по первому требованию. Он сказал:
— Еще одна неприятность после всей проделанной работы — мы вынуждены вернуться к практике телефонной связи не через местный коммутатор, а через центральную федеральную станцию.
— Не надо, я не хочу ничего этого слышать. — Я открыл защелку двери. Она открылась с громким щелчком, но Доулиш, похоже, не услышал.
— Только на случай, если захотите связаться со мной.