Я оглянулась в поисках нового пути к отступлению или хотя бы очень тяжелого предмета, чтобы погладить затылок Вархара, но было поздно. Ладони проректора уперлись в стену, аккуратно у моих висков, а наши носы почти «чокались».
— Завтра идешь со мной на танцевальный вечер, — Вархар не предлагал и не спрашивал. Приказывал. Взгляд проректора помутнел, опустился на мою грудь, скользнул ниже, и снова вонзился в глаза.
— А я не пойду на танцевальный вечер! А я отдыхать буду! — нараспев произнесла я.
Вархар загоготал, выплескивая мне в лицо горячий пар. И, что самое противное — пахло у него изо рта отнюдь не противно. Все мои предрассудки о варварах с нечищеными зубами, с несвежим дыханием проректор убил как мухобойка мошкару. Изо рта Вархара пахло приятно — то ли сосной, то ли пихтой.
— Ольга! — наставительно заговорил проректор. — Ходить на танцевальные вечера для преподов — не развлечение, а служебный долг. Если, конечно, мы хотим после этого вечера найти в Академии хотя бы один целый предмет мебели. Хотя бы одного недобитого студента. Хотя бы одного не упившегося в хлам студента. Хотя бы одного не упившегося в хлам препода. Который, к тому же, не добил ни одного своего студента. Или у тебя другие цели? Признавайся! — бровь Вархара снова переселила родинки на лоб.
Ну и что тут ответишь? Жажду, чтобы от Академии остались рожки да ножки? Мечтаю увидеть «допившихся» и «добитых» студентов?
Вот тебе и приглашение на танцы! И ведь, что самое мерзкое, не откажешься!
— В общем-то не-ет, — протянула растерянно, и меня тут же перебили.
— Вот и отлично! — заявил проректор. — Зайду за тобой в семь. И, Ольга, — он расплылся в акульей улыбке. — Наряжайся поосторожней. Я тоже не железный. То ты меня на кровати встречаешь, то в пижаме. То в волосы руками лезешь. То щупаешь бока. Между прочим, именно между ребрами у меня самые эрогенные из приличных зон. Я уже даже не говорю о щипках! За такое на моей родине сразу валят. И даже не один раз!
Знаешь ли, я ведь варвар. И на заигрывания мой варварский организм, а особенно самые мытые и неприличные места, реагирует однозначным образом.
— А почему собственно я должна идти на вечер с вами? — от возмущения его нахальством сердце подскочило к горлу и настойчиво стучалось в виски. Я выскользнула из-под руки проректора, так ловко, что сама себе поразилась, и отскочила вбок. Но здание Академии, и академическая мебель предсказуемо выступили на стороне Вархара. Стул подставил мне подножку. Я начала заваливаться назад, и чуть не опрокинулась на громадный стол, размером с четырех Вархаров. И была победоносно поймана проректором. Он схватил меня одной рукой и приподнял как картонный манекен.