Так и хотелось выпалить «Не потому ли, что все решат, что я уже достаточно наказана? И ужасы посвящения рядом не стоят с вечером в твоей компании?»
Но сильный приступ запоздалого благоразумия остановил меня.
— Короче! Я зайду за тобой в семь, — проректор совсем уселся на стол и скрестил ноги. Стол недовольно скрипнул, но ломаться поостерегся. — Оденься красиво, но не слишком открыто. Если не хочешь проверить мои рассказы о том, каков я в постели. Ты только намекни, за мной дело не станет! — он подмигнул так, что пачка валерьянки звонко сломалась у меня в кармане. — А пока иди на занятия, — благородно разрешил проректор.
Проглотив несколько не слишком цензурных в моем мире слов, я развернулась и выскочила из кабинета, понимая, что все худшее впереди. Впереди Вархара. Его наглые руки, его мутный взгляд и все остальные части тела, что не питают ко мне ни малейшего уважения. Но, к несчастью, питают вполне четко обозначенный интерес.
* * *
За дверью дежурил всклокоченный Драгар. Он со скоростью гоночного автомобиля накручивал круги, восьмерки и замысловатые косички в холле. Посыпь мы подошвы парня мелом, он уже расчертил бы поле для игры в баскетбол, футбол и волейбол сразу.
Когда Драгар ринулся навстречу, я впервые захотела послать человека очень по-русски и очень матерно. Но Драгар не был человеком. Хуже того, он был скандром. А воинственные скандры посылы, тычки, удары и выдирания волос воспринимают как заигрывания. В панической суматохе я отступила в сторону кафедры и быстро выкрикнула:
— Драгар! Сходи-ка, проверь, все ли занятия идут, как надо. После инцидента.
И, не дав ему ответить, бросилась бежать. В прямом смысле слова бежать в свой кабинет, в свою крепость. Скорость я развила невероятную — как минимум серебро на Олимпиаде завоевала бы махом. Заскочив в свой кабинет, метнулась к графину, налила стакан воды и залпом осушила его. С минуту подумав, вытащила упаковку валерьянки и закусила четырьмя таблетками. И только после этого, следуя пресловутой женской логике, взглянула на срок их годности. По счастью лекарство обещало спасать меня от наплыва впечатлений в Академии еще, как минимум, два года.
Нет! Так надолго мне этой упаковки точно не хватит. Максимум на неделю.
Опустившись в кресло, я бросила взгляд в угол монитора, на часы. Пять минут второго. Через полчаса у меня по расписанию очередной подвиг — практические занятия. Резко захотелось выброситься в окно, чтобы уволиться традиционным для Академии и, кажется, единственно возможным способом.
Но валерьянка не дремала и спустя минут десять мне заметно полегчало. Я даже смогла выглянуть во дворик не для того, чтобы оценить, куда лучше падать, а чтобы полюбоваться на цветы.