Только, боже тебя упаси, просить мужиков-преподов «невзначай показать отличников и двоечников в толпе»! Не поймут. Слово «невзначай» я в их лексикон ввожу уже лет десять. И все без толку. Пока только последний слог освоили. И свято верят, что это какой-то очень мудрено названный напиток. Ну как! Целых три буквы и не русский мат!
Притащат они тебе студентов в холл, к столовой или, того хуже, прямо на лекцию. Поставят к стенке или к доске и еще пальцами потычут. Чтобы ты уж точно не ошиблась. И это, скажу тебе, в лучшем случае. В худшем, приволокут в кабинет за шкирку «для наглядной демонстрации». Потрясут над полом, как будто пыль вытряхивают. Я все это проходил. У Езенграса есть фотографии всех студентов, в личных делах. Вот пусть твои мужики-преподы потренируют сердце и ноги. Сбегают к ректору и отсканируют тебе снимки в лучшем ракурсе. Заодно вспомнят, как пользоваться сканером. А то некоторые до сих пор принимают его за тумбочку со светомузыкой.
Вархар говорил настолько неожиданно умные, выдержанные временем, как хорошее вино, вещи, что я слушала, приоткрыв рот. Его шутки помогали лучше воспринимать тонны сведений, уложить их в голове.
— Не позволяй приходить с заявлениями и просьбами когда попало. Все дни будут пороги обивать, покоя не дадут. Будут настигать в столовой, вваливаться на лекцию, в комнату проникнут. Каждый день будешь находить их с прошениями под своей дверью, в шкафу и под кроватью, — продолжал Вархар, забавно морща нос, словно вспоминал о своем не слишком радужном опыте. — Ты открываешь кухонный гарнитур, а оттуда рожа с улыбкой во все сорок четыре зуба. «Ольга Искандеровна, а Ольга Искандеровна, отпустите в отпуск летом? А?» Ты открываешь холодильник, а оттуда складной шкаф вылезает — один из наших шкафов-преподов. Если преподша — складная этажерка. «Ольга Искандеровна, а Ольга Искандеровна? Так вы меня отпустите в отпуск летом?»
Жестко и непоколебимо назначь только один день, и только определенное время для всех просителей. Не зависимо от темы, срочности и важности просьбы. На всякий случай, трижды повтори. Мол, во все остальные дни и часы я нема и глуха к любым обращениям. Есть немалый риск, что проникнутся далеко не все. Некоторые из упорства приползут на коленях с просьбой. Не ведись! Наши артисты и не такое сбацают. Только волю дай! Делай вид, что не слышишь их и не видишь. В прямом смысле слова. Они тебе заявление на стол. А ты как бы невзначай ставь туда стакан, и наливай из графина воду. И обязательно проливай полстакана на документ! Еще лучше, разверни шоколадку, почисти какой-нибудь фрукт, ручку распиши. Короче! Изгвоздакай бумагу так, чтобы даже уборщицы подивились экспрессии, студенты зауважали. Просители заваливаются к тебе в кабинет и умоляют об изменении расписания, другом потоке… да о чем угодно. А ты как бы невзначай подходишь к шкафу и — хрясть их дверцей. Вроде в упор не заметила. Или садишься на вот это, гостевое кресло, и нежно так наезжаешь колесиком просителю на ногу. И сразу на попятный не иди. Пускай поверещат, поноют. На утробные крики раненых в самое сердце антилоп поозирайся. Приподнимись слегка и зыркни в окно. Мол, кто это там? Или послышалось мне? Растерянно пожми плечами и… плюхнись назад со всей дури. Устройся на ноге получше, поменяй высоту кресла. Чтобы оно просело посильнее, подергалось на славу. Так у них в памяти события лучше осядут. Можно, конечно, еще стул на ногу поставить. Но тут нужен высший пилотаж, меткость невероятная. Даже на лыжи наших красавцев без тренировки, да сходу, попасть ножкой стула не так-то просто.