Словом, Доналд Мак-Лиш был не только нашим надежным спутником и верным слугой, но и смиренным, услужливым нашим другом; и хотя я знавала почти классического итальянского чичероне, болтливого французского наемного лакея, и даже испанского погонщика мулов, гордого тем, что он питается одной кукурузой, и грозного, когда дело касалось его чести, — мне все же думается, что у меня никогда не было такого разумного и понятливого проводника.
Разумеется, нашими передвижениями ведал Доналд, и зачастую, в погожие дни, мы предпочитали дать отдохнуть лошадям в каком-нибудь живописном уголке, даже если там не было почтовой станции, и закусывали где-нибудь под отвесною скалой, с которой низвергался водопад, или у родника на сочной зеленой лужайке, пестревшей полевыми цветами. Доналд умел находить такие уголки, и хотя он, как мне кажется, никогда не читал ни Жиль Бласа, ни Дон-Кихота, он, однако, всегда умел выбрать места, достойные пера Лесажа или Сервантеса. Заметив, как охотно я вступаю в беседу с деревенским людом, он зачастую предлагал нам расположиться на отдых невдалеке от хижины какого-нибудь престарелого гэла, чей палаш разил врага под Фолкерком или Престоном, старика, который, несмотря на всю свою ветхость, был живым свидетелем далекого прошлого. Иной раз ему удавалось исхлопотать нам скромное, простиравшееся не дальше чашки чая гостеприимство какого-нибудь сельского священника, человека обра-зованного и достойного, или зажиточного землевладельца, с грубоватой простотой самобытных своих нравов и неподдельным сердечным радушием соединявшего своеобразную учтивость, вполне естественную у народа, самый захудалый представитель которого, подобно испанскому дворянину, привык считать, что он «такой же джентльмен, как сам король, разве что малость победнее».
Всем этим людям Доналд Мак-Лиш был хорошо известен, и его рекомендация имела не меньше значения, чем письмо от какого-нибудь влиятельного в этом краю лица.
Иногда случалось так, что гостеприимство горцев, потчевавших нас всякими разновидностями местных блюд — кушаньями, приготовленными из яиц, молока, и всевозможными пирогами, а если жители в состоянии были потратиться на угощение приезжих, то н более изысканными яствами, — когда дело доходило до «горной росы», слишком уж щедро простиралось на Доналда Мак-Лиша. Бедный Доналд! В таких случаях он был похож на руно Гедеона, влажное от благородного вещества, на нас, разумеется, не изливавшегося. Но это был единственный его недостаток, и к тому же, когда его уговаривали выпить дох-ан-до-рох