. Это знакомство, во всяком случае, не принесет пользу мисс Чаринг.
– Так не годится, Китти. Доверься моему жизненному опыту.
Впрочем, под ясным взором широко раскрытых, недоумевающих глаз девушки джентльмен быстро почувствовал себя неловко.
– А что такое бандерша, Фредди? – спросила она.
Замявшись, мистер Станден ответил:
– Неважно. Все равно вы не поймете, даже если скажу… Проблема в том, что эта женщина собирается выставить свою дочь на столичном аукционе невест и сбыть ее с рук с наибольшей выгодой для себя. Слушать такое неприятно, но ничего не поделаешь.
– Я об этом знаю, – спокойно заметила Китти. – Более противную особу трудно себе представить. Мне искренне жаль бедняжку Оливию. Уверена, вы бы пожалели ее, если бы узнали девочку лучше.
– Не сомневаюсь. Сочувствовать ей похвально, а вот дружить с ней я не рекомендую.
– Но, Фредди! Какие могут быть возражения? Не понимаю. Хотя миссис Броти нельзя назвать приятной женщиной, Оливия имеет вполне благородное происхождение. Девушка приходится родней леди Баттерстоун, а та, насколько мне известно, дружит с вашей маменькой.
Фредди, тяжело вздохнув, заметил:
– Беда в том, что вы совсем недавно появились в столице и еще не знаете всех нюансов правил, царящих в свете. Из всего, что я слыхал об этом Оливере Броти, я сделал вывод, что такого прохиндея еще надо поискать. То, что он, по-моему, приходится четвероюродным братом леди Баттерстоун, погоды не делает… Да, он и впрямь ей родня, но, как я уже говорил: в любой семье не без урода. Наша тоже не исключение из правил, однако все понимают, что проталкивать таких в порядочное общество – дурной тон.
Китти нахмурилась.
– Полагаю, так оно и есть, – согласилась девушка. – Леди Баттерстоун не особо расположена к семейству Броти, а жаль… Мне кажется, если бы она приблизила к себе Оливию, бедная девочка могла бы найти весьма видного жениха. Вы ведь не отрицаете, что она очень красива?
– Этого еще недостаточно, – заявил умудренный жизнью мистер Станден.
– Порой и этого хватает, – возразила Китти. – Оливия рассказывала мне о мисс Ганнинг, писаной красавице. Связей в столице у них было не больше, чем у мисс Броти. Когда мисс Ганнинг вместе с матерью и сестрой приехала в Лондон, то сразу же произвела фурор в свете. Она вышла замуж за двух герцогов.
– Быть этого не может! – возмутился Фредди.
– Чистая правда! Сначала она вышла замуж за герцога Гамильтона, а когда он умер, ее мужем стал герцог Аргайл.
– Ах, умер! – произнес Фредди, довольный тем, что странность прояснилась. – Это другое дело, но я уверен, вашей новой знакомой не то что два, даже один герцог не по зубам. Не знаю, какие нравы были в свете в те времена, когда мисс Ганнинг впервые приехала в столицу, однако сейчас в наличии остался лишь один известный мне холостой герцог – Девонширский. Пытаться заманить его в свои сети – дело неблагодарное. Всем известно, что его интересует исключительно принцесса Шарлотта