Энни тихонько вернулась к краю кровати. Подхватила с пола ночную рубашку Мередит и, не поднимая глаз, подтолкнула хозяйке под одеяло.
Некоторое время Мередит не шевелилась. Лишь смотрела на Алекса. Затем наконец нырнула под покрывало и, несколько секунд провозившись с шелковой тканью рубашки, вынырнула хотя бы отчасти одетой.
– Мое дневное платье, Энни. Быстрее, пожалуйста.
Александр улыбнулся, когда Мередит принялась неосознанно сражаться со своими спутанными кудрями.
– Я могу получить специальное разрешение, и документ будет у нас на руках в течение дня… максимум двух. Выходи за меня.
Мередит прожгла его взглядом:
– Я не могу выйти за тебя!
– Ну, боюсь выбора у тебя почти не осталось… Я обесчестил тебя. – Когда она все так же продолжила смотреть на него, он добавил: – Физически.
– Ты? – Тон Мередит смягчился. – Лорд Лэнсинг… в-вы не обесчестили меня.
– Осмелюсь возразить. – Он сел в постели рядом с ней, и при том, насколько ее шокировала вся эта ситуация, Мередит не могла не проследить взглядом дорожку темных волос, которая спускалась от его груди вниз, исчезая под одеялом.
– Алекс… – Она подняла голову, чтобы всмотреться в его глаза, а затем вновь опустила лицо, изучая запутавшиеся в волосах пальцы. – Я не была… нетронутой девой в эту ночь. И последние два года.
– Что ты сказала? – Александр заморгал, а затем поднял ладонь, обрывая ответ, и на миг отвернулся. – Нет-нет, я тебя слышал. Я просто… – Казалось, он пытается подыскать нужные слова, чтобы закончить мысль, но так их и не находит.
– Я… Алекс, я думала, что ты знал.
– Я знал о Померое… но не… – Он снова пытливо заглянул в ее глаза. – И все же общество…
– Я была оставлена у алтаря. Распутник превратил меня в посмешище. – Мередит ощутила, как сжимается горло и начинает дрожать ее голос. – Если бы у тетушек не было денег, способных купить молчание моего развратителя, а также влияния в высших кругах общества, достаточного, чтобы на мой позор в церкви Святого Георгия буквально закрыли глаза, меня перестали бы пускать на порог любого порядочного дома.
Энни подошла к постели с дневным нарядом для Мередит:
– Вот, мисс Мередит.
Мередит едва успела сунуть руки в рукава, как тут же почувствовала, что глаза начинает жечь. Нет, она не заплачет. Не заплачет перед Алексом. Ни за что! Она сосредоточилась на двери в коридор и спустила ноги с края кровати. Александр схватил ее за запястье.
– Разве ты не поняла, Мередит? Мне безразлично твое прошлое. Для меня важна только ты. Выходи за меня.
Мередит не могла заставить себя встретиться с ним глазами. Ей не нужна была его жалость… его милосердие.