— Вы так думаете?
— Да, именно так и думаю. Он поступил правильно, это мы должны признать и сказать ему спасибо. Ваш Оверченко — злостный хулиган. Он терроризирует всю школу. Ведет себя нагло. В открытую курит, и вы об этом лучше меня знаете. Вы в курсе, что уже месяц, как я его к своим урокам не допускаю?
— Вы не имеете права этого делать!
— Да, не имею. А он имеет право издеваться над учителями и своими товарищами? На днях со слезами из этого класса вышла учительница английского языка. И на все это вы, уважаемая Тамара Михайловна, смотрите закрытыми глазами, потому что вы пользуетесь услугами его матери.
— Как вы смеете?! — задыхаясь от возмущения, крикнула завуч.
Вмешалась директор.
— Тамара Михайловна, пожалуйста, успокойтесь, а вы, Вадим Егорович, следите за своими словами. Мы все знаем, что Оверченко — не подарок, но учитель ни при каких обстоятельствах не имеет права подымать руку на своего ученика…
— Ударили по левой щеке, подставляй правую? — ехидно спросил полковник.
— Вадим Егорович, пожалуйста, не перебивайте. Олег Иванович виноват. Надо было проявить сдержанность, а не поддаваться на провокацию.
— Да если бы Олег Иванович не защитил честь той девчонки, как бы он после этого смотрел в глаза ребятам? У меня в «А» были занятия, и ребята в один голос встали на защиту Олега Ивановича. Они одобряют его и говорят, что учитель поступил правильно. А если бы он отступил, то в глазах ребят стал бы трусом. Почему мы боимся признать, что в данной ситуации учитель был прав? За недопустимое нарушение школьного устава я бы на месте директора исключил Оверченко на месяц из школы.
— Хорошо, что вы не директор, — съязвила Тамара Михайловна, — а то мы без работы остались бы. Как вы, офицеры, работаете в армии, по телевизору каждый день смотрю. Армию развалили, там одна дедовщина.
— Уважаемая Тамара Михайловна, при таком личном вашем попустительстве и покровительстве школьным хулиганам мы в армии и пожинаем плоды вашего труда. А что касается вашей боязни, что останетесь без работы, вам нечего этого бояться. У вас пенсия давно в кармане и вам пора на заслуженный отдых.
Завуч, словно ужаленная, вскочила и, сверкая от негодования глазами, выбежала из кабинета.
— Вадим Егорович, зачем вы так? — упрекнула Галина Анатольевна. — Теперь она надолго на больничный уйдет.
— Галина Анатольевна, извините, что не сдержался. Но вы же сами видите, что с первого дня прихода Олега Ивановича она буквально терроризирует его. За неделю она пять раз посетила его уроки. Копается в его конспектах. Вместо помощи молодому учителю ищет одни недостатки. Всегда озлобленная. С ней невозможно разговаривать, она говорит сквозь зубы. Вчера я подошел к ней по поводу расписания занятий, она даже не стала меня слушать.