— Он похож на того, которого я убила. Я имею ввиду, прежде чем я его убила.
— Они все так выглядят, — тихо сказал Мартини. — Лица разные, есть мужчины, есть женщины, но все они похожи на него.
— Что он такое? И не надо говорить, что это мутант, — поспешно добавила я.
— Сверхсущества, так мы их называем, — ответил Уайт. — Не идеальное описание, но достаточно верное.
— Насколько?
— История Розвелла в некоторой части правдива, — сказал Уайт. — В конце сороковых годов рядом с городом упал корабль пришельцев. Но, когда мы смогли проникнуть внутрь, сами пришельцы были уже мертвы. Наши ученые их изучили и не нашли ничего интересного. Немного другая структура тела, чем у человека, но они были слишком похожи на людей, а не на каких-то монстров. Кроме всего прочего на борту корабля мы нашли несколько книг, написанных на языке, настолько отличающегося от любого земного, что потребовались десятилетия, чтобы расшифровать их.
— Нам помог суперкомпьютер, — вставил Гауэр. — Это было в восьмидесятых, а до этого никому не удалось достичь каких-либо значительных успехов.
— О чем говорилось в книгах? — поинтересовалась я, не желая больше смотреть на мертвое сверхсущество. Оно никогда бы не стало защищать слабых и беспомощных, только убивать всех вокруг.
— Оказалось, что те пришельцы выполняли миссию милосердия, — с готовностью ответил Уайт. — И они были не единственными посланцами на Землю, — он взял небольшую паузу, прежде чем продолжить. — Их планета была захвачена расой паразитов. Они научились бороться против захватчиков, но знали, что паразиты на их планете не остановятся. Поэтому послали эмиссаров, чтобы те предупредили другие населенные миры об угрозе.
— Что делали паразиты?
— Угадай? — прошептал Мартини.
Уайт не возражал, но смотрел на меня так, словно ждал, что я отвечу неправильно.
— Паразиты прикреплялись к кому-то и изменяли его или ее в сверхсущество, способное принести много разрушений. Их привлекали ярость и страх, или все то, что выделяло феромоны эмоций. Это и было критерием выбора нового хозяина.
— Еще раз повторю: она — моя, — воскликнул Мартини.
— И паразит мог усиливать эти эмоции до такой степени, — добавил Гауэр, — что хозяин уже не был в состоянии мыслить рационально.
— В большинстве случаев, — поправил его Уайт. — Находились отдельные личности, способные контролировать паразита.
— Хорошие парни? — мне, наконец, удалось отвести взгляд от когтистого монстра в ящике.
— Среди них нет хороших, — покачал головой Уайт, — Находятся лишь те, кто может контролировать свою реакцию на паразита и успешно выживать. Пока мы не найдем их и не остановим.