В следующее мгновение Парс уже мчался так быстро, что издали казалось — летит над землей. Высокая метельчатая трава цеплялась за одежду тысячами когтистых пальцев. Берег расплылся в шелесте разбегающихся очередей. Рой пуль срезал головки чубатой травы. Стрекот автоматов правел, открывая забегающим по берегу солдатам, до того прикрытого зданием, рвущегося к лесу Парса. Одна пуля обдала ему щеку холодным ветром и Парс невольно втянул голову в плечи. Не оборачиваясь, вкладывая все силы в бег, он повернул хеклер назад и всю, до последнего патрона, выпустил обойму вдоль берега. Пустые латунные гильзы вращаясь и сверкая отлетали куда-то прочь. Ощущение опасности и близости смерти обостряло его восприятие настолько, что страх струящийся по жилам, казалось, лишал его кожи. Все мелькало, неслось и стебли хлестали по опущенному лицу. Наливаясь свинцово-стальным пением воздух звенел от пуль. Утробный, издевательский хохот разлетающихся птиц бежал от него по сучьям, по веткам, забираясь на самый верх и уступая дорогу преследующей человека смерти.
Массированный огонь включившейся в бой пулеметной спарки на носу катера заставил лес дрожать от грохота выстрелов.
Деревья пригибаться не умеют, они живут и умирают стоя, доверяя последствиям прямых решений.
Тяжелые, густо ложащиеся пули осыпали голову Парса целым ворохом веток и листьев. Словно сорвавшиеся с тетивы стрелы пронзали барабанные перепонки в оба конца. Кора трещала, отлетая широкими лохматыми пластами, как запекшаяся короста. Сырая древесина гасила удары вязнущих пуль и расщепившиеся стволы падали, словно перекусанные пополам.
Парс кубарем скатился за выступающие корни огромного дерева и бросился навзничь, бегло озираясь. Он миновал подлесок спрятавшись за неохватными стволами. Наскоро проморгавшись, он отстегнул пустой магазин и достав из нагрудника полный, защелкнул его в узкой прорези снизу. Космодесантник вдавил клешь приклада в плече и затаив на миг дыхание выпустил три длинные очереди, приземляя бойкую прыть особо ретивых преследователей. Двое повалились в траву замертво. Третьего он, кажется, только ранил.
Пулеметная спарка захлебнулась. Парс не сомневался что это Иллари, прикрывающий его справа, снял стрелка. Солдаты заметались рассредотачивая огонь.
Двое, пригибаясь, продолжали бежать прямо на Парса, петляя и делая зигзаги, чтобы сбить с прицела невидимого им стреляющего. Сквозь густую щетину молодых стволов в них попасть было чрезвычайно сложно. Парс не посчитал нужным рисковать, тихо встал и крадучись, короткими бросками, припадая после каждой перебежки к земле, стал удаляться влево. Туда, где темнели огромные замшелые валуны. Разносящийся отрывистыми очередями визг пуль не позволял ему бежать открыто. Кого-то он мог и проглядеть, поэтому решил устроить засаду за каменной грядой. Парс продолжал двигаться в рваном ритме, ныряя под низкие ветви и перепрыгивая через поваленные стволы в чуть подрагивающем решете солнечных пятен. В плетеном сумраке и отсвете восходящего светила, в неуловимых для глаза подробностях, просто прижавшийся к стволу человек был бы менее заметен. Кувырок тени, пытавшийся быть незаметнее других, опережал неспешное колыхание леса и выдал нападавшего с головой. Парс встретил удар в солнечное сплетение резко отклонив корпус и отведя кулак подставленным запястьем. Тут же пнул нападавшего в пах, едва не угодив ногой в дерево. Он был несколько смущен быстротой с которой ретировался соперник. Удары руками и ногами последовали один за другим. Противник владел техникой ближнего спарринга в идеале и быстро прибавлял, вынуждая космодесантника перейти к глухой обороне. Тренировка, четко отработанные рефлексы ставшие привычкой — все было ему нипочем. Парс стал пропускать удары.