— Что ты понимаешь, — вдруг с возмущением проговорила моя бывшая жена, — это элитное заведение. Там есть все, их учат двум языкам, играть на рояле и многому другому. Знал бы ты сколько в месяц мы платим.
— Ладно, может я и не совсем тут прав. Я рад за Игоря, лишь бы там ему нравилось. Однако мое условие остается в силе. Я сажусь вот на этот диван и жду до упора, пока не придет сын. Не пойму тебя, чего ты кочевряжишься, ты же помнишь какой я мужик, сколько удовольствия тебя доставлял. Ну признайся, что твой нынешний и половина меня не стоит. Ну давай, вперед и с песней. Позанимаешься со мной разок любовью — и спокойствие на всю жизнь. Это даже платой нельзя назвать, так какая-то мелочь в кармане.
Теперь я увидел в ее глазах сомнение; в самом деле предложение было соблазнительным и, как мне подсказывала моя интуиция, не только потому что позволяло так быстро избавиться от меня.
— А где гарантия, что ты не обманешь. Получишь свое, а сына будешь донимать своими россказнями.
— Я обещаю тебе. Ты же помнишь, я никогда не обманывал, коли что обещал, то и выполнял.
Лариса на несколько мгновений совершила короткое путешествие в прошлое и убедилась, что так оно всегда и было.
— Ну раз так. Я могу быть уверена…
— Можешь! — даже излишне горячо заверил я.
— У нас не очень много времени, — уже иным деловым тоном произнесла Лариса. — Евгений придет через часа два.
— Не беспокойся, я уйду вовремя. Зато это время мы проведем с большой пользой.
— Ты думаешь…, — проговорила Лариса, знакомым мне жестом вскидывая брови. — Пойдем в ту комнату.
Я покинул квартиру примерно через полтора часа. Хотя был бы не против остаться еще на некоторое время. Не только я получил все, что хотел, но и моя бывшая жена пережила немало незабываемых мгновений, которые скорей всего вопреки ее желанию надолго задержатся в ее памяти. Я ясно видел, что к концу сеанса любви, ее отношение ко мне вдруг стало меняться, какие-то казалось навсегда утерянные мелодии нашей былой нежности отдельными нотами и аккордами стали возвращаться к ней. И все же холодный прагматизм одержал в ее натуре над горячими чувствами.
Едва мы снова оказались одетыми, в ее плоть вновь вселилась прежняя Лариса.
— Ты обещал мне, что больше никогда мы о тебе не услышим и никогда тебя не увидим, — требовательно сказала она.
— Не волнуйся, все было замечательно. А значит нет причины пересматривать наше соглашение. А знаешь, — задумчиво произнес я, — у меня возникло ощущение, что твой дорогой Женечка все же не полностью тебя удовлетворяет.
— А это уже не твое дело. — довольно грубо проговорила Лариса.