— Да, — заметил Турецкий, — это хорошее отношение стоило Хокинсу жизни… Кстати, что это за сокровище?
Лучинин засопел, с недоверием поглядывая на Турецкого.
— Не волнуйся, прослушка отключена.
Турецкий действительно перед тем, как вызвать Лучинина в комнату для допросов, зашел к Кумачу Абовичу и предупредил, что записи допросов Лучинина ему не потребуются. И вообще никому не потребуются, поскольку и Володин и Апарин мертвы… Впрочем, Кумач Абович и сам дрожал как осиновый лист после всего, что произошло.
— Это бриллианты и золото, принадлежавшие великому князю Владимиру Александровичу, — ответил Лучинин.
— Что-то я не припомню такого, — заметил Турецкий. — Среди ближайших родственников царя его не было.
— О нем вообще мало что известно, — согласился Лучинин, — это троюродный племянник царя Николая Александровича, титул великого князя ему был пожалован прямо перед самой революцией. Раньше он занимался бизнесом, причем не всегда был чист на руку. Например, имеются данные, что он занимался поставками в армию во время Первой мировой войны и сильно нагрел на этом руки. Махинации с качеством сукна для шинелей, кожи, из которой шили сапоги, и так далее… На этом он заработал большие деньги. Очень большие.
— Понятно… А потом пришли большевики, и богатство надо было куда-то спрятать…
— Да, — кивнул Вадим, — причем, как рассказывают современники, богатство было огромным. По самым приблизительным подсчетам, ценностей на три миллиона золотых рублей.
— А по сегодняшним ценам…
— Запредельная сумма, — подтвердил Вадим.
— Значит, тайна клада сейчас в руках Лепшева?
Лучинин улыбнулся и покачал головой. Турецкий внимательно посмотрел на него и спросил:
— Ты снова врал? Это дезинформация?
— Да, — просто ответил Лучинин, — там, на этом жестком диске, ровным счетом ничего нет. То есть имеется информация, но она не содержит данных о местонахождении клада.
— Это что же, маскировка?
— Да. Понимаете, информацию о кладе приходилось собирать буквально по крупицам. Сведения были очень разрозненными. Мне кажется, сам князь об этом позаботился… Я чувствовал себя как золотоискатель — в прямом и в переносном смысле.
— А золотоносную руду, как я понимаю, добывала Ольга Каштанова?
— Да. Но после того как я обнаруживал тот или иной факт, приближающий к разгадке, я сразу же убирал это из текстов, с которыми она работала. Поэтому я был спокоен, что никто и никогда, кроме меня, не узнает о местонахождении тайника.
— То есть о нем знаешь только ты и никто больше?
— Да. Апарин об этом догадывался. Он вообще был умным человеком, не то что Лепшев. Но я прекрасно знал, что, расскажи я ему хотя бы сотую часть — мне не жить. Поэтому и молчал.