— Этот системный администратор и знал.
— Хе! А может быть, он пристрастен? Может, он его приятель? Может, просто пожалел и решил отмазать?
— Да, приятель. Они на одном факультете в МГУ учились.
— Ну вот видишь! Он его просто выгораживает. Они просто договорились! Ты погоди, мы еще и этого системного тоже посадим! За лжесвидетельство.
— Немного не так… В курсе был еще и начальник администратора.
— Да? — Пыл Володина чуть спал. — Ну и ну! А начальник не приятель Лучинина?
— Нет. Они даже незнакомы.
— М-да… Так зачем же они это все затеяли?
— Они просто установили новую защитную программу. А Лучинин ее проверял. По просьбе администратора. И ему даже пообещали за это деньги.
— Ну и дела. Так что же они, мать их, следственные органы путают?
— Это случайно получилось…
— За случайно бьют отчаянно, — проворчал Володин.
— Да, но… В любом случае Лучинина надо отпускать.
— А вот это решать буду уже я… — сдерживая ярость, произнес Володин.
«Пацан! Еще будет мне указывать, что делать», — пронеслось у него в голове.
— Но администратор… Он сегодня с утра из банка прислал письменное подтверждение, что Лучинин действовал с их ведома и по их поручению…
— Отправь-ка мне по факсу этот документ^ а заодно и протокол допроса этого деятеля.
— Да. Но как же…
— Сейчас переключу аппарат… Я все посмотрю и потом тебе перезвоню.
Факс скрипнул последний раз, зажужжал и, наконец, завершил передачу сообщения. Володин резким, нетерпеливым движением оторвал длинный лист бумаги и тут же стал читать, не присаживаясь. Когда он дочитал до конца, скомкал лист и швырнул его в угол комнаты.
Евгений очень не любил проигрывать. В общем-то он раньше почти никогда и не проигрывал. Если Володин знакомился с делом и видел его бесперспективность, то или передавал его другому следователю, или просто прекращал следствие. Сам прекращал, а не так, как с этим Лучининым.
Ни разу в его карьере не было случая, когда бы он сам, по собственной воле, отпустил обвиняемого. Но здесь… Все его усилия пошли прахом. От обвинения камня на камне не осталось. Если сам потерпевший заявляет, что преступник действовал с его согласия, мало того — по его поручению, тут ничего не сделаешь…
На этот раз Володин проиграл.
Следователь представил торжествующее лицо адвоката Гордеева, но от этого ему стало только хуже. Он метался по комнате и не знал, куда выплеснуть свою ярость. Несколько раз он ударил своим крепким кулаком в стену, отчего на светлых обоях явственно отпечатались следы костяшек пальцев. Потом пнул ногой диван. И, наконец, изо всех сил швырнул в противоположную стену хрустальную вазу — она разбилась с жалобным звоном, разбрызгивая во все стороны блестящие осколки, и некоторые из них даже долетели до лица Володина.