— Зачем? — поинтересовался было Васильев, но тут же осекся.
— Никаких вопросов. Если найдешь что-то, хоть отдаленно похожее на следы крови, сдай на экспертизу. Постановление сам выпишешь.
— А если не найду?
— Тогда поезжай к нему домой, выясни, в чем ходил Лучинин последние два дня, и тоже забери на экспертизу. Да, и попроси Анатольича, чтобы сравнил вот с этим. — Володин бросил на стол небольшой пакетик. — Это образцы, взятые из-под ногтевых пластин Каштановой, скажи что надо провести анализ подногтевого содержания. Пусть сравнит их с анализами Лучинина.
— Хорошо.
— Я поехал в университет, на Воробьевы горы.
— А если вас будут спрашивать?
— Вернусь обязательно, но во сколько, не знаю.
— Мне вас дожидаться?
— Да. Похоже, сегодня у нас будет много работы.
Посещение больниц всегда вызывало у Гордеева неловкое чувство. Ему было стыдно, что он такой высокий, уверенный в себе, сильный и пышущий здоровьем человек, вторгается в «сию юдоль горестей и страданий». Поэтому он испытал некоторое облегчение (хотя от этого показался себе крайне омерзительным типом), когда узнал, что Ольга Каштанова еще не пришла в себя.
— Она в реанимации, — сказали ему в регистратуре, — посещение исключено.
— А что с ней?
— Каштанова в коме. Состояние ее стабильно тяжелое.
«Значит, общаться с ней не надо, может, это и к лучшему. Лучинин все равно сегодня выйдет из Бутырской тюрьмы. Пусть сам общается со своей девушкой».
Гордеев вышел на крыльцо больницы и с наслаждением вдохнул полной грудью чистый сырой осенний воздух, без больничных запахов. Юрий Петрович постоял несколько минут возле машины — на этот раз он решил не пользоваться общественным транспортом, да и машину удалось починить, затем сел в нее, завел и осторожно поехал вдоль улицы, стараясь не задеть понатыканные вдоль дороги автомобили.
Весело гомонящая толпа студентов из только что подошедшего автобуса чуть не сбила Володина с ног. Следователь поднялся по ступеням к центральному входу главного здания Московского университета. Володин никогда особенно не любил двери-вертушки и потому несколько замешкался, пропуская перед собой очередную порцию молодежи в здание, прежде чем вошел сам.
Дежурный милиционер на проходной объяснил Володину, как найти сектор Д, где жили аспиранты. Пройдя мимо каких-то маленьких магазинчиков, телефонов-автоматов и столовой, Володин добрался до лифта и поднялся на пятый этаж. Найти 525-ю комнату не составило никакого труда. Правда, она оказалась запертой. Следователь постучал, но никто не ответил.
«Идиот, — мелькнула у Володина мысль, — а позвонить предварительно было нельзя?»