?
Я покачала головой и выставила ладони вперед:
– Прекрати.
Джош посмотрел на часы и вздохнул, издав грудной звук, похожий на рычание.
– Мне пора идти. Пожалуйста, скажи, что не так. А то я весь день буду сходить с ума.
– Из-за чего? – Я уронила руки и раздраженно застонала.
Он наморщил нос:
– Что?
– Из-за чего тебе волноваться?
На лице Джоша выразилось такое напряжение, будто я разговаривала с ним на иностранном языке:
– Эйвери, какого черта?
– Ты изменился.
– Ты тоже! – рявкнул он в ответ.
– Но ты… Я ведь встречалась с молодыми людьми и раньше… Ты…
Он спросил, прищурившись:
– Когда?
– Джош Эйвери, – обиженно нахмурилась я, – я родилась не в день первой встречи с тобой.
– Не говори ерунды!
– Если что-то в тебе изменилось, то точно не твоя самонадеянность.
– Такой ты еще ни с кем не была. Я это знаю. И ты знаешь. Перестань морочить мне голову. Что, черт возьми, с тобой творится? Я в игры не играл, все выложил как есть, а ты теперь… Эйвери, что ты делаешь? Хочешь меня оттолкнуть?
– Нет. – Слезы уже начинали жечь мне глаза. С каждым его новым словом в груди становилось теснее. – Подумай сам. Почему ты так легко на это идешь? Почему со мной ты стал вести себя совершенно не так, как с другими? У тебя что, озарение свыше?
– Да, черт подери, озарение! – прокричал Джош. – Ты-то чем недовольна?
Я сглотнула. На языке вертелся вопрос, но я боялась, что, произнеся его вслух, разрушу свой сон.
– Все это произошло с тобой из-за аварии? – все-таки спросила я. – Из-за того, что ты видел меня, когда мне нужна была помощь?
– Да, – ответил он, не колеблясь.
Я охнула: эта реакция была непроизвольной, как коленный рефлекс. От такого признания мне стало даже больнее, чем было в момент той аварии, с которой начались наши отношения.
– Эйвери! – Джош поставил кофейные стаканы на столик. – Таким засранцам, как я, иногда везет: некоторые из нас просыпаются. Я проснулся, когда взял тебя на руки после аварии. Дело не в том, что я тебя пожалел или возомнил себя божеством. – Он усмехнулся. – Я каждый раз умоляю тебя о новом свидании и стою у тебя под дверью с кофе в руках, потому что изменился. А изменился я потому, что не хочу быть тем, за кого ты меня принимала.
– Ты не засранец, – пробормотала я.
– Я был им, но изменился, причем резко. Не спорю. Надо было начать меняться раньше. Много времени ушло впустую, и я понял это, когда чуть не потерял тебя.
Я прикусила губу, ожидая, что он придет к другому заключению. Все было слишком реально, происходило слишком быстро, и я боялась отдать сердце тому, кто знает, как его разбить.