Для многих крестьян Россема, ковыряющихся на полях, это было равносильно концу света или, самое малое, концу Галактики.
А затем в самый обычный день, похожий на все остальные дни, прилетел еще один звездолет. Старики в каждой деревне многозначительно кивали головами и приподнимали брови, шепча, что так же бывало и во времена их отцов… но на этот раз все было совсем не так.
Звездолет был не имперским. Сверкающая эмблема Империи — Корабль и Звезда — отсутсвовала на его бортах. Это был неуклюжий звездолет, собранный из деталей старых кораблей, и команда его называла себя солдатами Тазенды.
Крестьяне были смущены. Они ничего не слышали о Тазенде, но встретили солдат со своим обычным радушием. Пришельцы внимательно расспросили жителей о природе их планеты, о ее населении, о количестве городов (крестьяне подумали, что речь идет о деревнях), об экономике (здесь слова-то такого не знали) и прочем в том же духе.
Прилетели другие звездолеты, и было объявлено, что Тазенда стала столичной планетой этой области, что налоговые станции будут расположены в жилой зоне экватора и что определенный процент зерна и мехов будет ежегодно забираться согласно каким-то таблицам.
Жители Россема торжественно моргали глазами, не понимая толком что это за «налоги» такие. Когда пришло время собирать их, многие заплатили или просто не противились, когда солдаты в форме нагружали собранным урожаем и шкурками заранее приготовленные машины.
То тут, то там несогласные крестьяне объединялись и запасались старинным оружием — но из этого ничего не вышло. Отряды эти быстро распались, когда прилетели новые солдаты с Тазенды, и тяжелая борьба за существование стала еще тяжелее.
Вскоре все улеглось. Губернатор с Тазенды жил в деревне Джентри, которая стала чем-то вроде столицы. И он, и другие официальные лица редко вмешивались в дела россемитов. Налоги теперь собирали сами россемиты, но теперь они уже были представителями Тазенды, и крестьяне научились прятать свои урожаи и уводить скот в леса, и старались выставить напоказ свою нищету. Затем они надевали тупую личину, и на вопросы налоговых инспекторов, как можно существовать в такой бедности, только возводили глаза и пожимали плечами.
Налогов поступало все меньше и меньше, как будто сама Тазенда устала выколачивать гроши из этого нищего мира. Вместо этого стала развиваться торговля, и, похоже, Тазенде это показалось более выгодным. Жители Россема не получали больше гладких сверкающих машин Империи, но Тазенда поставляла вполне приличные тракторы, а их пища была лучше, чем могла дать их земля. И женщинам можно было достать модную одежду, а это тоже не последнее дело.