Масть (Каплан) - страница 63

– Давай-ка, батюшка, соблаговоли откушать, чем Бог послал, – проявила сметку Прасковья Михайловна. – За трапезой и о цене потолкуем.

– Откушать можно, – соблаговолил я. – У нас в полку была в ходу поговорка: «Коль воин сыт, то и держава крепче».

Барыня тут же кликнула Настасью, и вскоре сидел уже я за накрытым белой скатертью столом, передо мной стояло блюдо с нарезанными ломтями свиного окорока, тарелка с маринованными лисичками, тарелка с солёным груздями, блюдо с маленькими, в указательный палец длиной, солёными огурчиками, блюдо с рыбным пирогом… ну и конечно, принесённый с ледника стеклянный графинчик. В этом доме, как выяснилось, настаивали её на лесной рябине с добавкой каких-то незнакомых мне травок. Бабкина наука, видать, в дело пошла.

Отдал я дань всему, от чего двумя неделями раньше отказался графский стряпчий господин Мураведов. Ибо мы, поручики, не какие-то там скучные бумажные крючки в очочках, мы люди военные, склонные ко всем радостям жизни.

– Так почему же десять рублей не кажется вам достойной ценой? – осведомился я, утолив первый голод.

– Так разве ж это цена? – возразила барыня. – Вот давеча я девку сенную продала, сестру Алёшкину, так за сто рублей!

Ну, положим, не за сто, а за шестьдесят пять… это лишь по бумагам значилось сто, и об этом княжий управляющий Михей Гаврилович заранее с нею условился… там цена поднималась с пятнадцати и за два часа долгих споров остановилась наконец на шестидесяти пяти. Но проявлять такую осведомлённость мне, конечно же, не стоило.

– Так то ж девица, – усмехнулся я. – Небось, красоты неописуемой? Стало быть, и цена. Ежели кто такие деньги за девку готов отвалить, то не для того же, вестимо, чтобы она пол мела и гусей пасла? А тут мальчишка, пригодный для всякой мелкой хозяйственной работы и услужения. Силы особой не требуется, не мешки же пятипудовые носить, не на лугу косой махать, не брёвна таскать… А значит, и цена должна быть меньше, чем за взрослого мужика.

– Так это ж он сейчас мальчонка, – подняла палец барыня, – а года через два-три вырастет, заматереет, в такую мужицкую силу войдёт!

– Так я ж сейчас его у вас приобретаю, а не через три года, – улыбнулся я. – Вам же срочно продать требуется, верно?

– Оно-то, конечно, так, – пожевала она губами, – да только обстоятельства у меня плачевные, червонец ваш меня не спасёт ничуть.

И где-то с полчаса излагала она мне плачевные свои обстоятельства. Я слушал, выражал всяческое сочувствие, призывал кары Божьи на головы прохиндея Павла Ивановича, негодяя графа Розмыслова, злодея-стряпчего Мураведова.