Нет, понять подобные траты немец не мог. Но и отказываться от подводки электричества к своему дому не стал. Благо Петр построился неподалеку от дома, снимаемого Отто Рудольфовичем, выкупив покосившуюся лачугу и пустив ее на дрова. Правда, на этом траты Пастухова заканчивались. Но выделить десяток рублей для домашней электропроводки Кессених посчитал все же вполне возможным.
— Да вот, Марфа Кузьминична, решил посмотреть, все ли готово к встрече гостей, — невольно помявшись и старательно отводя взгляд, произнес Петр.
— Да, чай, я не девица-молодица, неумеха неразумная, — пожала плечами женщина.
Переехав в новый дом, Петр и не подумал отказываться от помощи своей прежней квартирной хозяйки. Недолго думая он нанял ее прислугой. А что? Подумаешь, он работает шофером в гараже строительного управления. Работа работой, а дом нужно содержать в порядке. Нечего свинарник разводить. Тем более что домработница ему вполне по карману. Опять же вдове приработок совсем не помешает.
— Угу. Прости, Марфа Кузьминична. Я и не думал тебя обижать. Просто гость важный очень.
— Да я это уж поняла. Ты говорил, Викторыч. Только не пойму чего-то. По твоим словам, вы с господином инженером с приезжими господами работать вместе собираетесь. А мечешься ты, словно родню близкую поджидаешь.
— Ну, знаешь… Иной компаньон ближе родни будет.
— Ну да, ну да. Понимаю, — с явным недоверием ответила женщина. — Да не переживай ты так, встретим мы твоих дорогих гостей со всем нашим сибирским радушием. И обед славный сготовлю. Не знаю, как там в господских домах, но, думаю, не опростоволосимся. Так что не переживай Викторыч, иди с богом.
Ну а что ему оставалось делать-то? Пошел. Правда, волноваться в преддверии встречи не перестал. Очень уж ему хотелось предстать перед гостем в хорошем свете. С одной стороны, за прошедшие полгода образ девицы Александры успел слегка выветриться. Но с другой — теперь Петр уже мог смотреть на нее трезво. И, признаться, желания сблизиться с ней у него меньше ничуть не стало.
Мало того, когда Кессених получил телеграмму от русского промышленника Игнатьева, Петр решил, что это знак судьбы. Конечно, он осужден за убийство молодого человека, с которым у Александры наметились кое-какие романтические отношения. Вряд ли между ней и великовозрастным студентом дело зашло достаточно далеко. Но ведь по большей части именно ради очищения своего имени в ее глазах он и затеял расследование.
Хм. Кстати. Что-то он расслабился. Отвалил целую кучу денег, а от адвоката никаких вестей. Нет, насчет того, что его кинули, мыслей не было. Не тот человек. Аркадий Петрович слишком долго зарабатывал и пестовал свою репутацию, чтобы вот так, за здорово живешь, уронить себя. Сумму-то для него никак запредельной не назовешь. Понятно, что раз уж не отзывается, то пока нет ничего существенного. Но хотелось бы знать, что там из несущественного.