— Антон, у тебя борода отклеилась.
Петр и сам не понял, с чего вдруг решил произнести это. Вот нашло что-то. Неправильные они оба какие-то, хоть ты тресни. Но в чем эта неправильность? А тут еще фильм вспомнился, тот что «Бриллиантовая рука».
Поначалу Антон совершенно неосознанно дернул руку к своей бороде. Потом в его взгляде появилось понимание, и рука тут же изменила направление, скользнув под пиджак. Периферийным зрением Пастухов видел, как Васильчиков, склонившийся над столом, тут же выпрямился, посылая Кессениха в нокаут хорошим хуком справа. Бог весть, может, он также полез за оружием, но Петр не собирался и дальше наблюдать происходящее так, словно это его не касается.
Несколько лишних дырок в шкуре — неплохой стимул для того, чтобы человек взялся за ум и начал относиться к оружию как к чему-то важному и даже жизненно необходимому. Может, для Антона это и была работа, но для Петра навыки владения оружием уже давно стали вопросом выживания. Долгие часы тренировок не оставили его сопернику шанса.
В закрытом помещении кабинета выстрелы даже патронами с меньшей навеской пороха хлестнули по ушам плетью. А может, все дело в старой контузии. Ранение в голову время от времени давало о себе знать. Вот и сейчас голова отозвалась острой болью. Правда, обращать на это внимание никак нельзя.
Двойка в грудь Антона, до которого не больше четырех шагов. Охранника буквально отбросило на стену, у которой он стоял. Рука выскользнула из-под полы пиджака, и на пол с грохотом упал браунинг с накрученным на него цилиндром глушителя. Впрочем, Петр это отметил только краем сознания.
Едва вбив две резиновые пули в Антона, он тут же навел оружие на Васильчикова. Вторая двойка. Купца опрокинуло на стол. Антон вроде зашевелился. Плевать, потом будет разбираться, что тут и как. Еще одна двойка по корпусу охранника. В стволе последний патрон. Навел на уже скатывающегося со стола купца и снова выстрелил.
Ошибочка. Лучше бы он воздержался от этого. Целил-то вроде в грудь, но так как Васильчиков был в движении, пуля попала в шею. Плохо попала, разорвав сонную артерию. Кровь хлынула фонтаном. Петр понятия не имел, можно ли было спасти при такой ране в его мире, но в этом…
Ему только и оставалось, что наблюдать за тем, как угасает взгляд умирающего, из тела которого сейчас толчками выходила жизнь. Ну и проклинать свою тупость. Надо же. Изобретатель хренов. Завел резиновые пульки. Расслабился. Решил, что можно безбоязненно палить в людей. Конечно, шанс выбить глаз или вот так разорвать артерию достаточно мал, но он есть. И вот результат.