Уединение старшего прапорщика нарушила группа высокопоставленных НЕРВных военных, среди которых меньше полковника был только один человек. Точнее, одна. Женщина неопределённо-среднего возраста, похожая на высохшую акулу. В центре невозмутимо шагал сам Будёный.
Дворников соскочил с ящика, в котором лежали личные вещи, и вытянулся в струнку. Впрочем, кроме генерал-полковника этого никто не заметил. А приветственную фразу заглушил незнакомый полковник.
— Где этот тип?! — примерно так визгливо спрашивал он. — По инструкции ему положено находиться…
— А давайте спросим об этом у этого молодого человека, — добродушно предложил Будёный.
— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! — повторил в наступившей тишине Николай. — Старший прапорщик Дворников, согласно инструкции нахожусь рядом с личным юнитом Евангелиона ноль шесть.
— Вольно, без чинов, — усмехнулся генерал-полковник. И пожал младлею руку. — Ну, что, сынок, готов сдать пост?
— Так точно, — ответил Николай.
— Это хорошо, — кивнул Будёный и посмотрел за спину Дворнику. — Значит, это и есть та самая «Ева»? — цокнул языком генерал. — Да, в жизни впечатлят ещё больше, чем на экране. Можете продемонстрировать? — обратился он к сопровождающим.
— Так точно! — ответил командир отряда «Р-6».
Переодевшись в контактный комбинезон, Дворников подошёл к «Еве».
— Ну, что ж, — ласково погладил он «Еву» по бронеботинку, — в последний раз…
«Первая стадия завершена, переход ко второй стадии»…
«Вторая стадия, уровень синхронизации пятьдесят процентов и продолжает возрастать»…
Научники переглянулись.
«Шестьдесят»…
«Семьдесят»…
«Восемьдесят»…
«Девяносто»…
«Девяносто девять»…
«Сто».
«Ева» подняла голову, разорвала удерживающую нижнюю челюсть полосу металла и завыла, если этот хриплый стон со смесью железного скрежета можно было назвать воем.
Свита генерала отшатнулась.
— С-спокойно, — раздалось с пульта контроля состояния «Евы».
В её животе что-то негромко хлопнуло и он раздулся против своего размера раза в два.
— Реактор… — как-то чересчур спокойно сказал кто-то.
В следующее мгновение помещение залило багровое свечение…
С воплем «Я не Дворников!» я слетел с постели. Перед глазами стояло видение: «моё» тело медленно растворяется в этой проклятой жидкости. После пяти минут аутотренинга, а точнее — бормотания себе под нос сакраментальной фразы «я не Дворников, Дворников не я…» ноги перестали трястись, и мне удалось выбраться в коридор и до кухни. Там я открыл холодильник и залпом всосал в себя литр молока, жалея, что ничего крепче дома нет. Хотя бы кефира. И вообще жалея о своём чересчур крепком сне и здоровье, отчего в доме не водилось никаких валерианок и прочих прозаков. До сего дня крепком сне, теперь меня в постель не заманишь никакой усталостью.