— Смелости не хватает. Или больно ему боишься сделать.
— Да… Всё так…
— Поверь, если тебе понадобится, то ты обязательно осмелишься и доведешь всё до конца.
— Да. Я уже не сомневаюсь в этом. С сегодняшнего дня.
— А что случилось сегодня?
— Приснился нужный сон, после которого даже в квартире оставаться не захотела. Ждала тебя, чтобы побыть у тебя и собраться с мыслями. Когда поняла, что тебя нет — села около квартиры.
— Почему ты сразу всё это не сказала? Я бы постарался тебе помочь. В следующий раз доверяйся. Не бойся.
— Хорошо.
— Может, в комнату пройдем?
И они прошли с коридора в комнату.
— Как тебе больше нравится рисовать? Карандаш, краски, ручка? — спросил он, предлагая ей сесть.
— Ой… Сложный вопрос. В детском саду и школе все кое-как рисовали карандашами, фломастерами и красками, — вспоминала она с улыбкой. — И дома рисовала. Больше карандашами. Один раз к нам в гости пришла моя двоюродная сестра. С ней была подруга со своей маленькой сестрой. Чтобы маленькой не было скучно, я рисовала ей добрых зайчиков и медвежат на облаках. Ей очень нравилось… — говорила Лена, а перед глазами проносились те милые дни. Она умолкла и дала образам шанс напомнить ей недавнюю юность…
Анатолий наблюдал за Леной. И сердце его почему-то сжималось.
«Сколько в ней внутренней боли… Даже при приятных воспоминаниях лицо её грустит».
Лена встала и подошла к окну. Толя встал с ней рядом и молчал.
— Твоя душа, как скрипка, которую ты вечно мучаешь смычком, — произнёс он. — Ты такая надрывная сегодня. И всегда?
— Красивое сравнение… Я сама не знаю. Может, и всегда.
— Тогда ты порадовала маленькую девочку, а хочешь порадовать меня?
«А кто порадует меня?..» — спросила Лена свою пустоту.
— Как это сделать? — почти равнодушно спросила она Толю.
— Я тебе покажу быстро, как работать с холстом, кистями и краской, а ты нарисуешь себе и мне то, что захочешь, что фантазия подскажет.
— Да. Я согласна! — посмотрела она на него. Улыбнулась. И глаза засветились.
— Ты такая красивая, — восторженно сказал он. Подожди. Стой так! Мне нужно тебя сфотографировать.
— Зачем?! — удивилась она, но не сдвинулась.
— Я хочу написать твой портрет. Я давно хотел нарисовать лицо человека в момент полного открытия души, — проговорил он после того, как сфотографировал её лицо. — Я могу немного изменить портрет, что-то в него добавить для полного образа. У меня бывает. Потом ты увидишь его. И выскажешь своё мнение.
— Как приятно! Будут рисовать мой портрет! — захлопала Лена в ладоши, как маленькая.
— Птичкой заливаешься! — порадовался он за неё.